Голос Ильи звучал тихо и глухо. Я чувствовала, что он смотрит мне прямо в лицо, но была не в силах открыть глаза, потому что в них стояли слезы.
Мягко прикасаясь кончиками пальцев к моим щекам, Илья стер слезинки.
Мне так захотелось прижаться щекой к его ладони...
Он продолжал медленно водить пальцами по моему лицу, нежно поглаживая каждый изгиб, каждую едва намечающуюся морщинку...
К сексу все это отношения не имело, но в моей душе что-то происходило. Что-то новое, хорошее, не поддающееся словам... и я поняла, где у человека находится душа. Она не в голове или у сердца — она повсюду, в каждой клеточке.
Рука Ильи все так же бережно поглаживала мое лицо. Теперь я не могла открыть глаза уже не из-за слез... Просто не могла. Не открывались они. Мозг не хотел возвращать меня в реальность.
Я чувствовала, что улыбаюсь, голова моя кружилась, и я улетала в легкую даль...
Он приласкал меня всю, хотя не дотронулся даже до шеи. Он обласкал мою душу.
Мне стало спокойно. Хорошо, как в детстве, в уютной, любимой кроватке под желтым легким, одеялом, с белой подушкой в кружевных рюшечках...
— А-а-а! Вот ты где, скотина! — донесся пьяный голос от двери на веранду. — Илюха! Водяра кончилась!
От неожиданности я распахнула глаза и повернула голову к вошедшему. Краем глаза одновременно заметила, как Ельчанинов судорожно отдернул руку от моего лица.
— Колян, а тебе не хватит? — недовольно поинтересовался Илья.
И тут из-за спины Коляна протянулась мощная рука с закатанными рукавами свитера и взяла его за горло локтевым захватом. Действие сопровождал снисходительный басок Жень Геннадича:
— Голуба моя, надрался, как скотина, так иди проспись. Ох, положу я тебя на кодирование, допрыгаешься...
От смущения я не знала, куда глаза девать. Ничем предосудительным мы не занимались, но между нами возникла какая-то связь, близкая... интимная.
— Ксюша, помоги мне салаты заправить, — нашел выход из неловкого положения Илья Владимирович. — А то, действительно, наквасятся парни, куролесить начнут. Надо бы закуски добавить. Вообще-то мы люди неплохие...
— Но лучше вас не трогать и обильно кормить, — попыталась я пошутить.
— Вот это правильный подход к делу, — поднял указательный палец хозяин.
Весь этот день был удивительно теплым и приятным. И даже не а смысле погоды, хотя и она не подкачала, а в смысле атмосферы и приятн9й компании.
Ребята шутили и смеялись, точнее, ржали, оглашая окрестности богатырскими голосами, чем чрезвычайно нервировали соседских собак.
К вечеру теплая тусовка начала постепенно таять. Гости подолгу прощались и не уходили, потом снова прощались и снова оставались. Но тем не менее к сумеркам нас осталось всего пятеро, считая меня и хозяина дома.