В глубине души Кэтрин знала: она совершила этот безумный поступок — сделала предложение мужчине, которого на самом деле совсем не знала, поскольку этим мужчиной был Джерард, а не только потому, что ее ужасала мысль о браке с Люсьеном. Другие сыновья Дарема оказались точно в таком же положении, что и Джерард, и ей ни разу и в голову не пришло прийти с подобным предложением к Эдварду или Чарли.
Первая встреча с Джерардом после более чем десятилетнего перерыва должна была ее вразумить. Он больше не был тем беззаботным пареньком, который когда-то давно подвез ее домой. Война изменила его — закалила, ожесточила, сделала циничным. От сознания того, что он теперь принадлежит ей, Кэтрин испытывала радостный трепет, а еще страх. Страх того, что этот мужчина никогда не будет счастлив с такой, как она. По крайней мере долго оставаться счастливым с ней он не сможет. Кэтрин понятия не имела о том, как говорить с мужчинами, как флиртовать, как завлекать и как обольщать. Она не знала, как доставить мужчине удовольствие в постели. Хоу было достаточно того, чтобы она лежала неподвижно и не мешала ему делать свое дело. Кэтрин очень жалела о своей неопытности, как и о том, что у нее нет возможности ничему такому научиться, поскольку теперь, когда Джерард лежал с ней в кровати, она не хотела его отпускать.
Сейчас он спал, не догадываясь ни о ее честолюбивых надеждах, ни о ее отчаянных мечтах. Кэтрин пристально смотрела на него, изучая каждую черточку его лица, любуясь четко очерченными скулами, чувственным ртом, его решительным квадратным подбородком. Ее идеал мужчины, который она хранила в сердце десять лет. Тот, о котором она мечтала и сделала все, чтобы его получить, не постеснявшись воспользоваться его теперешней бедой. Ее герой, вызволивший ее из уготованной для нее Люсьеном тюрьмы. Ее супруг, поцеловавший ее на ночь и улегшийся с ней в одну кровать, но не ставший утруждать себя исполнением супружеского долга. Чем дольше Кэтрин смотрела на него, тем яснее ей становилось, что она совсем ничего о нем не знает.
Пробуждение Джерарда было во всех смыслах приятным — он лежал в теплой удобной кровати, одна рука его обхватывала тонкую женскую талию, а одна нога уютно устроилась между стройными женскими ножками. Какое-то время он нежился в сонном полузабытье, наслаждаясь ощущениями, что дарило ему прижимавшееся к нему женское тело, тепло которого он чувствовал сквозь тонкую ткань ночной сорочки. Упругие ягодицы упирались в его лоно, а гладкая женская ножка так славно охватывала бедро. Господи, как же хорошо снова оказаться в Англии, снова спать в нормальной кровати, да еще и с женщиной в объятиях. Он столько ночей провел на походной койке, промерзая насквозь и уставая так, что даже не замечал дискомфорта и одиночества.