— Как и все, — Цурума лишь сверкнул своими темными глазами из–под кустистых бровей, но Манчи заметил, как на мгновение голос тайпэна дрогнул.
— Он, правда, умеет подчинять себе демонов?
— Он умеет их убивать, — с намеком ответил Гэнь. — Но не льстите себя, вы не потянете даже не самого дохлого из них.
— Я слышал историю об убийстве проклятого монаха в Сиане, — каждая беседа с Цурумой забавляла Манчи, как хороший поединок на оточенных даканях. — Согласно некоторым вариациям там было чуть ли не десять воинов разрушения, но я склонен верить первоначальному варианту, где фигурировал только один, а на стороне вашего побратима сражались еще и несколько кровососов.
— Может и так. А я вот слышал об убитой кумицо во время осады Ланьчжоу.
— Мои люди вообще–то называли имя Ногая из рода Ногай, когда описывали те события, — прищурился генерал. — Синий Мечник, учитель самого Императора и один из немногих живых мастеров подобного уровня.
— Вы забыли добавить, что он еще и учитель того самого Ли Ханя, — усмехнулся вражеский военачальник.
— Тайпэна, лишенного права носить меч, — отпарировал Юнь.
— Думаете, это так сильно поможет вам при встрече?
— Нет, поэтому и не собираюсь устраивать подобное рандеву. К счастью, наши дороги широко разошлись, хотя для вас это боюсь не самая радостная новость.
— Ли Хань не единственный, кого Единый Владыка может выставить в трудный час навстречу опасности. Командующий Ло–тэн дорого заплатил за свое пренебрежительное отношение к повергнутому врагу.
— Во всяком случае, повелитель демонов не проиграл ни одной честной схватки, а от удара исподтишка порою не способны защитить даже всезнающие предки, — развел руками Манчи, с удовольствием наблюдая за тем, как багровеет лицо его собеседника.
Имперцы всегда гордились своей историей, и победа над армией подземного мира была в ней одной из самых великих страниц. Вот только ссылки на методы и способы, которыми они ее добыли, редко упоминались вслух. Потомок рода Манчи не видел ничего дурного в том, что знаменитый имперский принцип «цена не имеет значения», нашел свое отражение в убийстве Шаарад рад–Данши. Пусть и подло, зато эффективно. Тем не менее, разозлить слуг Единого Правителя можно было, лишь упомянув о тех событиях с их нелицеприятным подтекстом, чем Юнь и пользовался при каждом удобном случае.
— Но к чему этот разговор о том, что случилось слишком давно или уже никогда не случится в будущем? Мне кажется, у нас еще осталось другое незавершенное дело, — заметил Манчи, отпивая чаю и делая приглашающий жест в сторону доски с разноцветными фигурками.