— Ладно-ладно, — с нарочитой небрежностью отмахнулся Егор, отмечая про себя, с какой легкостью выговаривает его собеседник такие сложные не только для понимания, но и для его голосовых связок слова. — Так что же привело сюда Величайшего из ныне живущих? Какой такой неразрешимый без жалкого человеческого разума вопрос заставил его предпринять длительное и опасное для здоровья путешествие в холодные и безводные страны?
— Мы никогда не относились так к людям, — спокойный тоном, но все тем же нечеловеческим голосом возразил Ведущий, будто бы не понимая иронии и легкой издевки Воронца. — Ваш разум равноценен нашему. И никакой опасности в таком костюме я не подвергаюсь…
Странный гость коснулся кончиками зеленоватых пальцев своей груди, будто указывая на серебристо-синеватый комбинезон, плотно охватывающий кожу вокруг остающихся открытыми запястий и лица. Ног его из-под стола видно не было, но Егор знал, что там, внизу, защитный комбинезон заканчивается разлапистыми, жесткими сапогами, больше похожими на ласты.
— В этом костюме я могу больше десяти дней пребывать на открытом воздухе, — продолжил Ведущий, будто зачитывая техническое описание. — При перепаде температур от плюс сорока до минус сорока… при больших температурах — на меньший срок…
— Думаю, что все-таки ты появился здесь не для того, чтобы похвастаться своим новым костюмом? — не удержался и снова съехидничал Егор.
— Нет! У меня есть к тебе разговор, — то ли сдерживаясь из последних сил, то ли в самом деле не понимая ехидства и иронии плановика, сказал Ведущий, многозначительно поднимая левую руку вверх, будто сигнализируя о чем-то важном. — У всего нашего народа есть к тебе взаимовыгодное поручение.
Насторожившийся с первой же секунды встречи и старательно прикрывающий свою настороженность под маской иронии Воронец в этот момент немного растерялся от такого неожиданного откровения. Еще никогда в истории взаимоотношения двух рас, двух совершенно различных разумов, амфибии так открыто и незатейливо не признавались, что без человека не могут решить свои, а может быть, и не только свои, проблемы. До сих пор, уже не одно, не два столетия, всё было иначе, и люди, особенно обитавшие поблизости с земноводными, очень часто обращались к стоящим на более высокой ступени развития существам с теми или иными просьбами о помощи.
— За такую взаимовыгодность еще лет двести назад сжигали на кострах, — пробормотал Егор, бессмысленно затягивая время, ибо даже близко предположить, чем же он может помочь амфибиям, жителям в основном теплых морей и песчаных отмелей, Воронец не мог, во всяком случае, в данный момент.