Хотя никто не застрахован от неудач, Рейли, когда дело касалось улик, подходила к работе с особым тщанием и в глубине души знала, что не испортила препараты — ни тот ни другой. Она вообще за всю свою жизнь не испортила ни одного препарата, подготовленного для анализа. Потому что слишком высоки были ставки и слишком многое зависело от результатов.
И еще одно. Ее учителя в Квонтико имели обыкновение говорить, что, как бы странно ни выглядела та или иная вещь и какими бы невероятными ни казались полученные данные, результат всегда результат, так как улики никогда не лгут.
Особенно если ты провел тесты дважды.
Глядя в бумагу, Рейли на мгновение унеслась мыслями в годы учебы и вспомнила одного из своих преподавателей, Дэниела Форреста, вколачивавшего в головы студентов принципы так называемой бритвы Оккама[2].
«Интуиция, — говаривал он, обращаясь к группе будущих судебных экспертов, — великая вещь и бесценный инструмент, но только в том случае, если она основывается на свидетельствах».
Рейли вспомнила, что произошло, когда преподаватель впервые предложил этот философский труд на их рассмотрение. Многие никогда в жизни ничего о нем не слышали, но нашелся-таки один парень, чье имя не сохранилось в ее памяти, у которого всегда были наготове ответы на все вопросы.
— Кто-нибудь из вас слышал о «бритве Оккама»? — осведомился Дэниел.
— Я слышал, сэр. Оккам утверждал, что простейшая теория всегда справедлива, — сказал господин Умник.
— Неверно.
Господин Умник побледнел.
— Я думал…
— Увы, многие так думают, — сверкнув очками, произнес преподаватель. — Но то, что имел в виду Оккам, гораздо тоньше по своей сути и куда больше подходит будущим экспертам. — Он указал на обсуждаемую ими на лекции улику, на основании которой можно было сделать два разных вывода. — Так, в «бритве Оккама» сказано, что когда перед нами две версии и отсутствуют аргументы, позволяющие определить истинность одной из них, следует уделить максимальное внимание изучению простейшей.
Некоторое время после этого он наблюдал, как у студентов, словно электрические лампочки, начали зажигаться пониманием глаза.
— Иными словами, Оккам не гарантирует, что простейшая теория окажется верной, но, во всяком случае, расставляет приоритеты.
Расставить приоритеты — вот что требовалось сейчас Рейли. Исходя из полученных ею результатов можно сделать два вывода.
Первый — она неправильно провела тестирование, ее методы никуда не годятся и цепочка умозаключений в корне неверна.
И второй…
Честно говоря, принять второй было ничуть не легче.
Рейли поняла, что с образцами крови что-то не так, когда пришли данные токсикологической экспертизы. Хотя образцы не содержали стандартных вредоносных химических соединений, обнаружилось нечто иное, к чему более всего подходило определение «неожиданное». Разумеется, Рейли, чтобы убедиться, что здесь нет никакой ошибки, провела аналогичные тесты с новыми образцами, взятыми у трупов, и, разумеется, получила точно такой же результат.