За столом говор, смех, стук ножей и тарелок. Шум стихает, все поднимаются, и князь Репнин, генерал-губернатор полтавский, возглашает тост за государя. Крики «ура», оркестр играет «Гром победы раздавайся».
— Господа! — снова говорит князь Репнин. — Теперь выпьем за здоровье почтенного мужа, который отечеству оказал много пользы.
Снова звуки оркестра и крики «ура». Трощинский благодарит гостей легким поклоном и чокается с Марьей Ивановной Гоголь, которая ласково протягивает ему свой бокал. Выпуклые глаза старика светятся теплым чувством. Он поглаживает нежную руку Марьи Ивановны, называя ее «милой белянкой». Вспоминает ее покойного мужа, Василия Афанасьевича Гоголя, который ровно год назад ставил в Кибенцах свою комедию «Простак» на украинском языке.
В этой комедии княжна Полина Хилкова играла молодую Параску, а Алексей Капнист — солдата, «москаля-чаривника», помогающего Параске обмануть своего простака-мужа. Особенный успех имела сцена, в которой Алексей плясал с Полиной. Сам Василий Афанасьевич Гоголь изображал любовника Параски — длинного пономаря, которого ловкий пришелец-москаль вымазал сажей и выдал за черта.
Алексей Капнист сидит теперь рядом с Полиной. Они обмениваются шаловливыми улыбками, вспоминая прошлогодний спектакль. Полина трясет кудрявой головкой и лукаво грозит ему пальцем. А Матвей через стол бросает на них ревнивые взгляды. Трощинский расспрашивает Марью Ивановну про ее сына Никошу, которого его стараниями удалось поместить в Нежинскую гимназию.
— Странный мальчик Никоша, — жалуется Марья Ивановна. То слова от него не добьешься, а разойдется, так сладу с ним нет.
Обед кончается в шестом часу. Гости разбредаются по комнатам. Раскладываются ломберные столы для игры в карты. Дамы идут переодеваться.
Наступает вечер. Зал великолепно освещен. На хорах — оркестр. Бал открывается польским. Молодцеватый генерал князь Репнин идет в первой паре с молодой Марусей Трощинской, племянницей старика Трощинского. Полковник барон Остен-Сакен, с неподвижным, деревянным лицом, ведет во второй паре Полину.
Раздаются веселые звуки вальса, и бал становится оживленнее и шумнее. Бестужев не отходит от Сони Капнист — только с ней и танцует. Его крупные губы полуоткрыты по-детски. Иногда он вдруг вскакивает и бежит, чтобы отыскать Сергея и излить ему свои чувства.
— Ах, какая душа в глазах! — шепчет он Сергею, горячо сжимая его локоть. — Какая ласка в движениях!
— Какой вы экзальтированный![46] — говорит ему Соня, когда он возвращается к ней.
— О да, я безумец! — порывисто отвечает он. — Безумец, потому что верю в возможность личного счастья.