После этого майор велел подпоручику Быстрицкому отправиться в деревню Германовку и привести оттуда вторую мушкетерскую роту, начальником которой был Соловьев.
— Вы примете роту Соловьева, — сказал майор. — Соловьев, как изменник, отстраняется от командования. Я сделаю представление о вашем производстве в поручики и о назначении вас на должность ротного командира.
Подпоручик Быстрицкий глядел на майора Трухина очень серьезно, но его маленькие усики подергивались от сдерживаемой улыбки.
Известия одно страшнее другого обрушивались на майора Трухина.
На крестьянской телеге прискакал из Ковалевки молоденький прапорщик князь Мещерский с ошеломляющим сообщением, что взбунтовалась стоявшая там вторая гренадерская рота и в полном составе присоединилась к шайке Муравьева.
Трепещущим голосом, с заплаканными глазами докладывал он, как было дело. Ротный командир поручик Петин, переодевшись в крестьянское платье, хотел убежать, но солдаты поймали его и силой принудили следовать за ними. И только ему одному удалось спрятаться в каком-то сарае.
— Там было очень холодно, — говорил молоденький прапорщик, моргая заплаканными глазами. — Но я готов на все, чтобы не изменить своему государю.
Вслед за тем приехал верхом приказчик помещика Добровольского с известием, что Муравьев, переночевав в Ковалевке, выступил сегодня до рассвета по Васильковской дороге.
— Холопы бунтуют, — говорил перепуганный приказчик. — Я едва удрал. Они бы убили меня.
Майор Трухин то впадал в столбняк, то начинал суетиться
Все прошлые войны он прослужил в обозе. Теперь предстояло сражение, в котором он должен был показать себя полководцем.
Майор велел бить тревогу. Он сам расхаживал с барабанщиками по городу, распространяя повсюду смятение и ужас Ему все казалось, что барабанят не так, как следует. Он отнял у одного барабанщика барабан и сам принялся барабанить. Солдаты смеялись. Евреи закрыли свои лавки.
Час битвы между тем приближался. Командир четвертой мушкетерской роты штабс-капитан Маевский, занимавший со своей ротой Богуславскую заставу, прислал ефрейтора с донесением, что авангард Муравьева показался в нескольких верстах от города.
— Так что Сергей Иванович сами скоро прибудут в город! — лихо рапортовал ефрейтор с расползшейся во всю ширь лица улыбкой.
— Какой он тебе Сергей Иванович! — заорал майор Трухин и ударил ефрейтора кулаком по голове. — Он злодей и бунтовщик! Вот кто!
Ефрейтор отскочил, нагнулся за слетевшей фуражкой и снова выпрямился. В ухе гудело от майоровского кулака, но с лица все-таки не сходила улыбка.