— Что ж мы права не имеем из города выйти?
— Ха, правые нашлись! А я вот право имею жалованье серебром получать. А мне уже четвертый месяц, аж со смерти Мономаха, не плочено. Права им…
— Эй, хирдман, а ты виры сколько возьмёшь? — Снорри подошел поближе к проездной башне.
— А за что виру? Чего ты такого натворил? — в голосе стражника теперь была бодрая заинтересованность вперемежку с опасливостью.
— Да за подкуп стражи. Чтоб ворота открыла.
— Куна. За каждого, — мигом слетевший вниз охранник даже не удивился их желанию покинуть город на ночь глядя.
— Идет, — Тороп, доставая кошель, с усмешкой махнул рукой, и скоро вечерние сумерки скрыли их фигуры, направляющиеся к реке.
Чуть позже. Начало сентября. Припять.
Адун все подгонял и подгонял гребцов. До условленного срока оставалось совсем немного, а еще оставалось плыть да плыть. Но задерживаться было никак нельзя, потому что за опоздание с ним могли сделать такое… Тут услужливое воображение подсовывало картины недавнего прошлого и снова, как и тогда, его пробивал озноб, а тяжелые капли холодного пота стекали по челу купца.
А ведь до этого злосчастного плавания все у него в жизни шло просто замечательно: и торговля росла и процветала и молодая жена, принесшая богатое приданное, ждала второго ребенка (по всем приметам сына-наследника, после первой дочки) и вообще все его затеи приносили удачу, как будто ему покровительствовал сам Велес. При этих мыслях рука Адуна непроизвольно дернулась сотворить крестное знамение, но он исключительным усилием воли удержал ее. Так уж получилось, что купец старался раздать всем сестрам по серьгам — в церкви ставил свечки Христу, Богородице и всем святым, но не забывал при случае задобрить жертвой и славянских богов. Но вот месяц назад…
Тогда он вместе со своим приятелем Клеком плыли на двух лодьях в Туров. Плавание по Припяти было спокойным и ничто не предвещало беды, как вдруг из устья Бобрика выскочил небольшой корабль, похожий на нурманский драккар, только поменьше. Голова змея на носу корабля хищно разевала пасть, а щиты по бокам светились темно-красной боевой окраской, как бы требуя пролития крови. Опешившие гребцы даже не успели как следует взяться за весла, а грозный хищник был уже рядом. Напрасно кормщик попытался увернуть ладью в сторону. Два боевых копья тут же были пущены в попытавшегося противиться чужой воле. Одно вошло бедняге в спину, а другое пробило бедро. Несколько стрел вонзились в деревянную обшивку рядом с привставшими гребцами. Больше о сопротивлении никто не думал. Несколько воинов с обнаженным оружием перепрыгнули на лодью. Стоявший на носу драккара воин показал рукой на ближнюю отмель, куда следовало причалить лодье и дал какую-то отрывистую команду своим. Драккар быстро развернулся и буквально полетел за пытающей скрыться лодьей Клека. Адун часто видел, как хищный беркут бьет подвернувшуюся утку — вот здесь была почти такая же картина. Спустя недолгое время обе лодьи уткнулись в песчаную косу у противоположного берега, а все корабельщики были выведены на берег и связаны.