Сам того не сознавая, дед придерживался чрезвычайно здоровой по нынешним представлениям диеты, налегая на яблоки, овощи и чеснок. Он изобрел довольно странное блюдо, о котором я никогда больше не слышал: дед засаливал салат, в изобилии росший в огороде, так, как обычно солят огурцы – с укропом и чесноком, и потом всю зиму это ел.
Когда-то дед много курил, но в шестьдесят лет бросил. Как гласила домашняя легенда, однажды он вставил в мундштук коротенькую сигаретку, которые выпускали специально для мундштуков, сказал: «Это – последняя!», и все.
По вторникам и пятницам дед надевал нарядную соломенную шляпу – не ту, в которой возился в саду, – и рано утром отправлялся в Москву «по делам». Что это были за дела, никто не ведал, но изменить этот распорядок было невозможно. Возвращался дед с сумками продуктов, хотя многие из этих продуктов можно было купить и в Ильинском. По-видимому, ему нужно было время от времени видеться с какими-то своими знакомыми, поддерживать важные для него связи.
Особая привлекательность жизни в Ильинском заключалась в том, что в соседнем дачном поселке Отдых жили мои товарищи, в первую очередь, Ксюша Шергова. Ксюшкины родители Галина Михайловна Шергова и Александр Яковлевич Юровский были ближайшими друзьями моих родителей с послевоенных времен, и я воспринимал их почти как родственников. Да и они меня, видимо, тоже. Александр Яковлевич часто называл меня «сынок», и это не звучало искусственно. Мы с Ксюшкой появились на свет с разницей в две недели и начали общаться буквально в колыбели.
Галина Михайловна, известная журналистка, вела передачи на радио и телевидении, ее узнавали на улицах. Юровский писал сценарии многих популярных фильмов, в том числе фильма «Алые паруса» по повести Грина, который принес ему первый успех. Потом он работал на телевидении, стал доктором наук, профессором МГУ. Но для меня, естественно, была важна не их профессиональная карьера, а то, что с Александром Яковлевичем и Галиной Михайловной всегда было интересно и весело. Оба отличались легким нравом, остроумием, образованностью, а Александр Яковлевич, к тому же, обладал феноменальной памятью. В частности, все мало-мальски значительные фильмы мирового кино он помнил наизусть и очень увлекательно рассказывал их кадр за кадром.
Юровский был общепризнанный красавец и щеголь; единственный из всех, кого я знал, он носил шейный платок. При всем этом он многое умел делать (и делал) своими руками и очень этим гордился. Если Александр Яковлевич чем-то и хвастался, то своей квалификацией электрика, которую он получил в молодые годы. Юровский часто говорил: «Главное свойство интеллигентного человека состоит в том, что он делает неинтеллигентную работу лучше, чем неинтеллигентный человек». Помню, закончив какой-нибудь небольшой «проект» – повесив люстру или что-нибудь в этом роде, – Александр Яковлевич гордо произносил одну и ту же фразу: «Эколь нормаль суперьёр!» Это означало, что результатом он доволен.