К тому времени Володя уже увлекся географией и сумел увлечь и меня. Мы с ним придумали такую игру: рисовали карты вымышленных стран, щедро наделяли их природными ресурсами и многочисленным населением, строили города и прокладывали дороги, вели военные действия и заключали договоры о сотрудничестве.
Нашей дружбе способствовало и то обстоятельство, что в Москве мы жили в пятнадцати минутах ходьбы друг от друга, и я часто приходил к Володе в гости. Гуревичи жили в Хлебном переулке, в двух небольших смежных комнатах в коммунальной квартире. В первой, большей комнате, обычно полулежала на кровати Володина бабушка. Ее мужа, дипломата и крупного специалиста по финансам, посадили при Сталине, и он погиб в лагере.
Я узнал об этом, когда мне было лет одиннадцать. Однажды мы с Володей вышли погулять, и он рассказал мне о судьбе своего деда. Тогда же он взволнованно прочитал мне стихотворение, которое написал на эту тему. Меня все это ошарашило, я никогда не слыхал про подобные вещи. Помню, что в моей детской голове промелькнули те же самые мысли, которые, как я узнал позднее, возникали у многих взрослых в разгар террора: «Наверное, произошла ошибка, ведь ошибки случаются… Возможно, и Володин дедушка был в чем-то виноват…» Дома я поделился поразившей меня историей с родителями. Они ее, конечно, прекрасно знали, моя мама дружила с Володиной мамой с давних времен. Они подтвердили, что Сталин арестовывал невинных людей, но распространяться на эту тему не стали.
Володина мама была тихой, хрупкой, очень интеллигентной женщиной. Поскольку ее отец был дипломатом, в детстве она жила за границей и свободно говорила по-немецки. Володин отец окончил ИФЛИ, воевал. Он занимался ранним Марксом, преподавал на одном из факультетов университета. Володе он уделял исключительно много времени, был неизменно внимателен и к его друзьям, в частности, ко мне. Человеком он был острым, резким, склонным к назидательности, но общаться с ним было всегда интересно.
Мы часто виделись с Володей и летом. Дача Гуревичей находилась на станции Отдых, недалеко от Ильинского. Я гонял в Отдых на велосипеде, мы играли в бадминтон, ездили купаться.
Володин день рождения был в августе, и если я находился в это время в Ильинском, а Володю не увозили куда-нибудь к морю, то я в этот день приезжал к нему в Отдых. В отличие от других знакомых мне пап, включая моего собственного, Володин отец не пускал детский праздник на самотек, а специально к нему готовился. Он придумывал какие-то викторины, игры, показывал фокусы. Было весело.