— Не хотите присоединиться, старина? На первый раз — только вдоль берега?
— А во сколько?
— В любое время — на ваше усмотрение.
Я только было собрался представиться и спросить, как его зовут, но тут Джордан повернулась ко мне, улыбнулась и спросила:
— Ну что, полегчало вам хоть немного?
— Да, спасибо, — ответил я и снова повернулся к новому знакомому. — Знаете ли, я в совершенно отчаянном положении: до сих пор так и не познакомился с хозяином. Я живу здесь, по соседству, — и махнул рукой в сторону скрытой в ночи живой изгороди, — и Гэтсби прислал ко мне своего шофера с приглашением на вечеринку.
Мне показалось, что на какое‑то короткое мгновение в глазах моего собеседника промелькнули непонимание и даже растерянность.
— Прошу любить и жаловать: Гэтсби, — коротко отрекомендовался он.
— Что? — настал мой черед удивляться. — Ой, прошу прощения…
— Взаимно. Я думал, вы знаете. Боюсь, что хороший хозяин из меня так и не получился.
Он понимающе улыбнулся, вернее, в его улыбке было нечто большее, чем понимание. Это была редкостная улыбка, пожалуй, хватит пальцев одной руки, чтобы сосчитать, сколько раз за всю жизнь довелось мне увидеть такую. Казалось, что она предназначена только вам, но только на одно мимолетное мгновение, потом вы тонули во вселенской теплоте этой удивительной улыбки, словно впитавшей в себя все невысказанное дружелюбие окружающего вас мира. Это была грустная улыбка умудренного жизнью человека, вам сразу же давали понять, что поймут вас ровно настолько, насколько вы сами того захотите, поверят так, как вам самим хотелось бы верить себе, наконец, она как бы исподволь убеждала вас в том, что здесь вы произведете именно то впечатление, какое и хотели бы произвести. Вдруг улыбка исчезла с его лица — и передо мной предстал элегантный молодой человек, прожигатель жизни и плейбой, слегка за тридцать, с показавшейся мне несколько неуместной склонностью к сложным лексическим периодам и по — светски изысканным оборотам речи. Еще до нашего с ним официального знакомства, я сразу же обратил внимание на эту его манеру: он словно плел из жемчужин слов сложное ожерелье. В этот самый момент появился мажордом, почтительно доложив, что мистера Гэтсби вызывают к аппарату — на проводе Чикаго. Гэтсби встал из‑за стола и распрощался со всеми коротким кивком.
— Если вам что‑нибудь понадобится, не стесняйтесь, старина, — обратился он ко мне. — Приношу извинения — дела, я присоединюсь к вам несколько позже.
Как только он удалился, я сразу же повернулся к Джордан, чтобы поделиться с ней своими впечатлениями. Почему‑то я представлял себе мистера Гэтсби толстячком средних лет с одутловатым багровым лицом.