А тут Вовка на чердак полез и лестницей окно высадил. Я оконных стекол никогда не вытягивал, но раз оказия, решил попробовать. Получилось. Неровное, правда, разнотолстое, но вполне пригодное для чердака. С растворенным ольмень-цветом. За это стекло мне награду после дали.
Ну, вот, а летом Алексей Борисович приезжает. На дворе солнце печет, птицы надрываются, а он хмурливый какой-то и в шляпе.
— Никак случилось чего? — спрашиваю. Он кивает и сразу бухает:
— Отказали тебе, Денис, — на пень садится и в землю смотрит. — Решение принято.
— Как же так? — говорю, хотя в момент все понял и объяснять не надо.
— Суглинок этот, — отвечает, — в других областях ищут, да пока нету. Стало быть, запасы его ограничены. Это раз. Потом — графины у нас производятся? Производятся. А краски? Тоже производятся. Для чего же их в один гибрид объединять, а? Вот и все. Я извиниться перед тобой приехал.
Жалко мне его стало. Помолчали мы. Наконец говорю:
— Ты, Алексей Борисович, до завтра побудешь или как?
— Побуду, — кивает.
— Тогда, — говорю, — пошли.
И на чердак его повел. А гам у меня медный таз наполовину солнечным светом налит. Луч-то солнечный, что из окна идет, прямо в таз упирается. На чердаке яркость — углы зажмуриваются.
Алексей Борисович даже руку от света поднял.
— Это что же? — бормочет. — Эффект внутренних переотражений?
— Нет, — отвечаю, — не эффект это. А вот что… Давай-ка его вниз снесем, он тяжелый.
Вынесли мы таз к огороду, там я его один перехватил, взял крепко, пристроил на боку. Алексей Борисович стоит и молчит. Смотрит.
Я горсть света из таза зачерпнул и на огород размашисто бросил. Зернышки яркие на землю упали. Лежат и светятся, будто капельки. Я еще шагнул — еще горсть. Еще шаг — еще. И так — по всему огороду. Шагаю и бросаю.
— И что будет? — Алексей Борисович как был в шляпе, так и взопрел.
Вытряхнул я остатки и говорю:
— Все. Идем, поешь. Проголодался, поди?
Наутро проснулся он, поднялся — и бегом к огороду, смотреть. А там за одну ночь колосья поднялись. Тяжелые колосья пшеницы спелой. Все ладные, высокие да золотые — дети прекрасные матушки-земли нашей да яркого света солнечного!..