Под ногой осыпалась земля, и груда мелких камешков, шурша и подпрыгивая, покатилась вниз по склону. Фляжка, описав дугу, вновь примостилась ко рту. Он пил долго и жадно.
Гордон с тупым безразличием проводил взглядом падающие вниз камешки. Он был пьян. Только один человек в округе будет жутко огорчен, если Гордон сломает себе шею.
Это конечно же Муни Бакус, который скупил все долговые расписки Горди.
Сколько же он должен Бакусу? Должно быть, приличный куш! Были времена, когда Гордон не спал ночами, ломая голову, где бы достать деньги, чтобы отдать долги? Это считалось делом чести. Достоинство, благородство, честь — как все это мелко и несущественно сейчас!
Таким вот он когда-то был, так он когда-то жил… Все, хватит! Былого не вернешь! И винить в этом некого, кроме самого себя. Никто не гнал его из дому. Не сверни Гордон с проторенной дорожки, сейчас был бы врачом, как и отец. И невеста была — Мэри Портер. Сыграли бы свадьбу, и дети пошли бы… Вот так махнули бы не глядя четырех наследников. Старик отец был бы на седьмом небе от счастья.
Зажили бы они с Мэри… Ее родители были довольно богатыми людьми. Акров на пятьдесят с их стороны можно было рассчитывать, а может, и больше… Небось, старик раскошелился бы и на все двести пятьдесят, чтобы облегчить страдания дочурки, засидевшейся в девицах.
Да, спутал он им, однако, все карты. В один прекрасный день Т.Г. Меннинг предпочел мирно отчалить в Колорадо, где и до сих пор пропивает без зазрения совести все до последнего цента. Все, что удается выжать из шахты. Получается, правда, негусто. С его шахты толку никакого!
Фляжка опять пошла в дело. «Примите мои поздравления, Т.Г. Меннинг! Вы опять надрались до чертиков! Глупо? А что же делать, когда у тебя золотая лихорадка. Тут не до благоразумия. К черту благоразумие!»
Вечером 4 января 1848 года в сорока пяти милях от местечка Саттерс Форбс в долине Сакраменто Вильсон Маршал обнаружил золотой песок в отводном канале, питающем речной водой его лесопилку. С того самого злополучного вечера золото в этих краях обогащало одних и губило других. Именно с этого момента история Колорадо начинает новый отсчет времени.
Не менее глубокий след это событие оставило и в жизни Терри Гордона. Он сжег за собой мосты, и жизнь его покатилась по наклонной. Но теперь это уже не имеет значения.
Горди перевел дух и глотнул живительной влаги.
Деньги у него быстро кончились. Отец от него отвернулся, когда понял, что сын не пойдет по его стопам и ему не на кого оставить свою клинику. Мэри его не дождалась. Насидевшись вдоволь в девицах, она с радостью ухватилась за предложение какого-то мелкого железнодорожного чиновника и выскочила за него замуж. А сам Горди Терренс не сегодня-завтра получит пулю в лоб. Вот такая грустная история.