Мягкие руки Сирены скользнули по плечам и рукам Эйдана, и он застонал. Шелковистые локоны ее волос щекотали нос. Эйдан с наслаждением вдыхал их аромат. Сирена намыливала Эйдана мылом с опьяняющим ароматом лаванды.
— Тебе больно? — неожиданно спросила она, заметив, как напряжена его шея.
Ее голос был низким и хриплым от страсти.
— Нет, — ответил Эйдан, разжав зубы.
На мгновение ему показалось, что Сирена хихикнула. Он открыл один глаз и увидел, что она просто улыбается ему.
— Присядь пониже, — сказала Сирена, — и я помою тебе голову.
— Осторожнее с затылком, он все еще болит у меня, — проворчал Эйдан.
Голова действительно болела, что так не вязалось со сладкой истомой, которую дарили прикосновения Сирены. Сама того не зная, она просто сводила его с ума!
— Бедный мальчик, — проговорила нараспев Сирена, словно действительно купала ребенка.
Она наклонялась, чтобы намылить его волосы, и ее полные груди тяжело ложились то на плечо, то на щеку Эйдана.
— Еще долго? — спросил он, когда сосок, озорно скакнув ему между губ, столь же быстро выскочил.
— Я не закончила, но уже скоро, — сказала Сирена и встала.
Эйдан чуть не поперхнулся.
— Подожди, не уходи, — попросил он.
Сирена наклонилась и принялась мыть Эйдану ноги. Волосы золотистой пеленой скрывали ее лицо, но Эйдан видел, как дрожат ее тонкие плечи.
«Все, больше ни слова!» — решил Эйдан, понимая, что его слова только ранят Сирену.
Сирена встала и в знак того, что закончила, провела рукой по внутренней части бедра Эйдана. Не открывая глаз, он снова застонал. Ласки Сирены становились все изощреннее. Эйдан открыл глаза и увидел веселые искорки в глазах Сирены.
— А ты и в любви знаешь толк, — сказал Эйдан.
Сирена с улыбкой наклонила голову и прижалась губами к жезлу, пульсирующему от напряжения. Эйдан положил руку ей на голову, поощряя.
Не в силах больше сдерживаться, он схватил Сирену за талию и затащил в кадушку, разбрызгивая на пол воду. Он сорвал с нее накидку.
— Не могу больше, мой ангел! — воскликнул он, пряча лицо в ложбинку между тяжелыми грудями.
Сирена нащупала рукой его копье и, приподняв бедра, сама оседлала его тугим и горящим отверстием. Эйдан совершил толчок бедрами, чувствуя, как его жезл погружается в тугую горячую плоть Сирены. Страх за завтрашний день и за брата постепенно проходил.