Мария кивнула, она понимала. Но старая Сусанна со смехом сказала:
– У вас чересчур живое воображение. Я помню то, что помню, и могу вернуться в прошлое, когда захочу, подняться по лестнице к дому в Капернауме, увидеть ржавый засов или постоять минуту и послушать доносящийся с озера юный голос.
– Это просто потрясающе! – восхитилась Мария. – И ты можешь это сделать, когда захочешь?
– Нет. Лучше всего это получается, когда воспоминание связано с горем. Я вижу каждый камень Голгофы, каждую деталь.
– Значит, тебе сложно вспомнить именно счастливые моменты? – спросила Саломея.
Сусанна кивнула.
– Это странно. Ведь ты была самой веселой из нас, – удивилась Мария.
В этот раз тишина установилась надолго. Саломея отправилась за абрикосовым соком. Мария в задумчивости наблюдала за тем, как женщина накрывала на стол.
– Ну а ты, Саломея? Как ты все помнишь? У тебя ведь была самая светлая голова.
– Не у меня, а у тебя.
– Неправда. У тебя был ум, а у меня – здравый смысл.
Они рассмеялись. Саломея ответила:
– Первые годы после смерти Иисуса у меня были ясные и отчетливые воспоминания обо всем, что он говорил и делал. Но потом в христианских общинах стали создаваться мифы о Воскресении, об ангелах у гроба, о его матери, якобы родившей от Святого Духа. Они даже нашли звезду над Вифлеемом…
Она помолчала секунду.
– Они говорят и говорят, эти апостолы, а кто я такая, чтобы утверждать, что они неправы, а я права? Меня охватила такая неуверенность…
Женщины кивнули, они чувствовали то же самое.
Лидия поднялась во весь рост и веско заявила:
– Я верю в сказки, истории о богах и чудовищах, колдовстве и чудесах, ужасных морских зверях и ангелах, но, когда кто-то утверждает, что все это есть на самом деле, что все это происходило в нашем мире, я теряю веру.
Остальные удивленно смотрели на нее, но Мария поняла.
– Ни у кого из нас нет ответа: кто мы и в чем наше предназначение, – сказала Сусанна.
– Я считаю, Мария была права, когда написала, что Он был для нас слишком велик. Но есть множество людей, у которых на все готов ответ. Петр, Варнава, Павел – только некоторые из них.
Голос Саломеи оставался мягким, но глаза вспыхнули гневом. Сусанна поджала губы и пробормотала:
– Что ты имеешь в виду?
– Что никто никогда не слушает женщин.
Все молчали, зная, что это правда.
– Нужно же что-то с этим делать. Хватит уже, – согласилась Лидия.
Тогда Мария рассказала о христианской секте, отмежевавшейся от учения апостолов.
– Я присутствовала на богослужении гностиков…
Она описала, как перед службой тянули жребий, как проповедовала женщина и что она говорила.