— Если бы я был художником, я бы нарисовал с тебя натюрморт. — подкалывал ее Мухаммед, с удовольствием разглядывая торчащий из нее овощ.
— Отстань, дай поспать. — притворно сердилась Танька и кидала в него мокрый огурец.
В момент броска перед глазами мужчины, как в рапидной съемке, медленным тяжелым снарядом всколыхивались огромные Танькины сиськи, и только она собиралась снова скрыться под одеялом, он объявлял ей «плен».
Игра в плен подразумевала полное обездвиживание с взятием «языка», то есть пленного. Пленными становились Танькины сиськи, которые мужчина крепко перевязывал веревками, да так, что они синели. Больно это или нет. Танька сама не понимала, поэтому громко подвывала, но освободиться не пыталась, тем более что связаны были и руки и ноги. Самым впечатляющим моментом была кульминация, когда он нежно теребил губами торчащий между веревками сосок, потом вдруг страстно всасывал в себя ареол, как вакуум, тут же смачно отпускал, и именно эта манипуляция должна была довести ее до оргазма. Сложность заключалось в том. что ей запрещалось дотрагиваться до себя и до него. Танька извивалась, как змея, но Мухаммед никак ей не помогал. Это «истязание» могло продолжаться до тех пор. пока мужчина не убеждался, что Танька испытала оргазм.
— Вот какой я молодец. — удовлетворенно вытирал мокрый рот Мухаммед. — Где ты еще найдешь такого мужчину, который может довести женщину до оргазма только поцелуями?! Трахнуть может каждый дурак, а я тебе дарю целомудренную любовь. Поцелуи должны удовлетворять женщину, если она любит. Этим можно пользоваться в проблемные дни, например при месячных или при беременности.
— Это когда я тебе запрещала в месячные?! — возмущалась Танька, растирая свои красные «дыньки».
— Я, к примеру, говорю. Ты слушай и соглашайся. Мы еще с тобой не полностью установили контакт, ты долго не можешь настроиться на меня, отвлекаешься на мысли. А должно быть так-я целую твои груди, и ты кончаешь. Вот это истинная любовная связь. Ты должна этому научиться, чтобы плотские утехи не искушали тебя в отсутствие мужчины. В следующий раз, когда я приеду, мы с тобой продолжим уроки под названием «Познай себя».
Танька ошеломленно приподнялась и сощурила глаза:
— «Приеду»?! Куда «приеду»? Ты что, уезжаешь?
Мухаммед одевался и. подглядывая в зеркало, приглаживал растрепанные волосы.
— Да. Мне домой нужно. Я уже взял билет на двадцать восьмое.
Танька поспешно вскочила с кровати и заходила вокруг мужчины.
— Ну пожалуйста, ну побудь еще со мной. Разве тебе здесь плохо? Хочешь, я рожу тебе детей, не хочешь, будем просто так жить. Ну не уезжай!