Гитлер не сказал и о том, что рассчитывал не только на помощь Бога. Еще накануне германского вторжения вспоминал личный секретарь Черчилля Джон Колвилл: «В субботу 21 июня я приехал в Чекерс перед самым обедом. Там гостили г-н Уайнант, г-н и г-жа Иден и Эдуард Бриджес. За обедом Черчилль сказал, что нападение Германии на Россию является неизбежным и что, по его мнению, Гитлер рассчитывает заручиться сочувствием капиталистов и правых в Англии и США . Гитлер, однако, ошибается в своих расчетах. Мы окажем России всемерную помощь».
Гостями британского премьер-министра были приехавший вчера из Вашингтона американский посол Д. Уайнант, министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден. И на реплику Черчилля Уайнант сказал, что то же самое относится и к США.
Примкнувшая к германской агрессии Румыния тоже официально не объявила СССР войны. В 10 часов утра по радио вместо главы Румынского государства Иона Антонеску выступил его заместитель и член семьи Михай Антонеску.
Правда, само слово «война» он произнес. Он пророчествовал: «Румыны! Эта война нас объединит! <…> Сегодня в Европе сталкиваются не государства, а расы… Деградирующая славянская раса, большевики, пытаются разрушить не только жизнь древних европейских рас, но и перевернуть всю основу нашей древней цивилизации… Коммунизма больше не будет! …С Богом, вперед!»
Многие годы наиболее тупая часть интеллигенции с возмущением мусолила тот факт, что Сталин не выступил в первый же день войны с обращением к советскому народу. Поэтому обратим внимание, что и в Германии, и в Румынии непосредственно по радио тоже выступили не первые лица государств.
Феликс Чуев пишет, что на мучивший общественность вопрос аргументированно ответил Молотов: «Почему я, а не Сталин? Он не хотел выступать первым, нужно, чтобы была более ясная картина, какой тон и какой подход… Он человек и политик. Как политик он должен был выждать… посмотреть, ведь у него манера выступлений была очень четкая, а сразу сориентироваться, дать четкий ответ в то время было невозможно». Конечно, Сталин совершенно осмысленно, психологически и политически верно оставлял за собой право выступить, «когда прояснится положение на фронтах».
Впрочем, текст выступления Молотова набрасывался при участии Вождя. Он начинался словами: «Граждане и гражданки Советского Союза! Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление: «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну…»