— Или ты, может, хочешь жаркое? — возбужденно Ш. говорил. — Или суп с клецками? А хочешь растегай? Ты любишь растегай? С рисом и с рыбой. Лучше с судаком, в растегае хорош судак!.. А кулебяку с мясом? А марципаны? А еще… знаешь? Мидии!.. Ты когда-нибудь пробовал мидии? Ты хоть знаешь, что это такое? Ты думаешь, они на деревьях растут? А анчоусы? Их, думаешь, из земли выкапывают? Так, что ли? Что ты вообще любишь, Ф.? Расскажи мне, что ты любишь.
Ф. засунул руку за пазуху. Пощупал свою грудь. Ощутил твердость ребер, биение своего угрюмого, потрепанного сердца.
— Если тебя не затруднит… — медленно начал он.
— Ну так что? — хохотал Ш. — Куда? В ресторан? В публичный дом? Кататься на яхте? В круиз по Европе? Хочешь, я буду руководить твоим пресловутым воспитанием?
— Ты бы не мог остановить на минуту?..
— А? — переспросил Ш.
— Машину останови! — Ф. говорил с нарастающим отвращением. Ф. говорил.
— Что такое? — заботливо Ш. говорил, тормозя. — Поссать?
— Поблевать, — возразил Ф. — Меня тошнит от тебя.
Машина остановилась. Ф., кажется, это место знал немного, и если что — вряд ли заблудился бы здесь.
— Ну так что? Куда поедем? — с прежнею упругостью самодовольства неугомонно спрашивал Ш.
— Расчет, — сказал Ф.
Ш. все понял, переспрашивать не стал, улыбка сошла с губ его, сошла с лица его подвижного и причудливого.
— Ну и сколько же ты хочешь? — спрашивал он. Спрашивал Ш.
— Все, — Ф. говорил.
Ш. пытался засмеяться и по плечу хотел приятеля похлопать, все в порядке, мол, ты пошутил, друг, я понял, я оценил твое остроумие, я сам люблю хорошую шутку, хотел сказать и хотел так сделать Ш., но Ф. вдруг из-за пазухи вытащил руку с пистолетом и, наставив оружие на Ш., быстро взвел курок большим пальцем. Не отрываясь и не мигая, смотрел он на Ш.; тот побледнел.
— Ты что? Откуда?.. — пробормотал в ярости.
— От верблюда! Деньги доставай!
— Какие деньги?
— Те самые!..
— А сколько я тебя возил?! — возмущенно выкрикнул Ш. — Забыл, что ли?! Сколько ты на моих хлебах и бензине?..
— Идея дороже извоза, — холодно Ф. говорил.
— Какая идея? Это моя была идея!
— Моя.
— Мы поделили бы, мы обязательно все поделили бы честно… — бесцельно пробормотал Ш.
— Я сам все поделю, — Ф. говорил.
— Как ты поделишь? Как ты поделишь?..
— Как надо! — отрезал Ф.
— Ну, почему, почему, тебе все, а мне ничего?!
— Послушай, — тихо Ф. говорил, хотя и с непревзойденною своей артикуляцией. Ф. говорил:
— Я тебе обещаю… Я не стану считать до трех… если сейчас денег не будет, я выстрелю.
Ш. посмотрел в глаза Ф., в холодные глаза Ф., в редкоземельный металл зрачков его безжизненных, и понял вдруг, что тот действительно выстрелит, теперь уж точно тот выстрелит, понял Ш… Палец Ф. на крючке спусковом уже подрагивал, и выстрел мог выйти случайно.