Если любишь (Чебаевский) - страница 43
Фельдшерица села и некоторое время не без любопытства смотрела на Синкиных. До чего же жалкими были эти «избранники божьи»!.. Сам хозяин — рослый, широкий в плечах, но одутловатый, с нездоровым охряным цветом кожи, с выкаченными глазами. Хозяйка, наоборот, худая до невозможности. И не просто бледная, а обесцвеченная, вроде хилого картофельного побега в подвале. Глаз почти не видать — провалились. Передних зубов совсем нет — от болезни ли выпали, выбиты ли добрым муженьком.
Чувство жалости шевельнулось в фельдшерице. Но подумалось: а заслуживают ли эти люди сострадания? Они же сами довели себя до такого состояния, да еще и дочь при помощи кнута гонят в «семью божью», в жены к дураку Лехе.
— Придется вам отвечать перед общественным судом за издевательство над дочерью, — сказала Зинаида Гавриловна, отогнав от себя всякую жалость. — Надо разобраться, как она попала к Евсею. Но сейчас я пришла вот зачем. Ланя нуждается в лечении и будет жить пока у меня. Первого сентября она хочет пойти в восьмой класс. Считаю, лучше всего устроить ее в интернат.
Зинаида Гавриловна ожидала, что перепуганные отец и мать Лани согласятся с ней без спора. Не тут-то было! При слове «интернат» лицо хозяина покрылось кирпичными пятнами, жилы на шее вздулись, словно веревки. Он заорал надсадно:
— Чтоб моя дочь жила вместе с нехристями! Не будет такого вовек!
Мать Лани посинела, вскинула голову и завыла, как волчица:
— Отбирают дочурку-у!.. Отбирают, безбожники-и!..
Неожиданный «концерт» смутил Зинаиду Гавриловну. Впрочем, так ли уж был он неожидан? Осуждать свой недостойный поступок, наконец просто сдержать себя, не лезть на бессмысленный скандал способны люди сильные, волевые. Ланины родители ничуть не походили на таких людей.
— Можете кричать сколько угодно. Ваши крики никого не испугают, ничего не изменят. Ланю не удастся больше истязать! — поднимаясь, сказала Зинаида Гавриловна негромко, но твердо.
Хозяева заорали, заголосили еще сильнее. Так, сопровождаемая этим воем, и ушла бы Зинаида Гавриловна из дома Синкиных. Но только она встала с табуретки — в дверях появился Ивашков.
Пасечник оказался у Синкиных отнюдь не случайно. Аришка, следившая за домом Синкиных, догадывалась по крику, как «учит» отец дочь. Пока все шло в стенах дома, Аришка только похихикивала. Но когда Ланя, растрепанная, стремительно пробежала по улице и скрылась у Ореховых, Аришка почуяла не ладное. Она побежала к Ивашкову. Пасечник встревожился.
— Идиоты, изуверы, конопляные лбы!.. Сколько говорено, чтобы не нарывались, так нет… Тут и так всюду ущемляют, а они, мать их!.. — выматерился он.