Ужас, сердце вырывается из груди, готовое унестись прочь сгорающей кометой, и все мысли и чувства только об одном — убраться отсюда, не видеть, не слышать, не ощущать его присутствие.
(Наверняка ты многое бы отдала сейчас, чтобы оказаться совсем в другом месте, не так ли?)
Существо сзади довольно рыкнуло. Под его ногами захрустели чьи-то мелкие останки. Надежда уже ощущала его горячее дыхание.
Оно догоняло, но хуже всего был его голос. Он словно раздвоился — Надежда слышала верещание, переходящее в рев, и одновременно в ее голове раздавался отвратительный, каркающий голос, он наслаждался мгновением, и в нем было что-то… непристойное, неправильное, как будто заниматься любовью с собственным отцом.
— Так на что ты готова, чтобы избежать всего этого? — голос откровенно глумился, пользуясь ее растерянностью и страхом. Существо чуть отстало, но все равно его голоса продолжали донимать Надежду. Возможно, это входило в планы существа — внушать жертве, что она способна избежать своей судьбы быть съеденной.
— Что тебе нужно?!!! — закричала она, и лесное эхо повторило за ней.
— О! — восхитилось существо. — Ты уже настолько оправилась, что готова отвечать вопросом на вопрос!
— Оставь меня в покое! — Прокричала она, не оборачиваясь.
Сзади треснуло, и существо разразилось немыслимым ревом.
— Это не ответ, ты гребаная сука! Я спрашиваю, на что ты готова, чтобы убраться из того дерьма, в котором оказалась?!!
Надежда почувствовала, что еще немного, и упадет. Вот тогда существо вдоволь насладится победой!
А еще она почувствовала, что делает ошибку, разговаривая с существом.
(Это не тот случай, когда можно на что-то надеяться, поверь!)
Но что ей оставалось? Существо ждало ответа, и Надя прошептала пересохшими губами:
— На все…
— Что? — заревело, не расслышав, существо.
— Я готова на все!!! — проорала она в ответ, ощущая, как из-под ног уходит земля.
Этот ответ устроил существо. Оно засмеялось — смех был больше похож на воронье карканье:
— Ну тогда беги! Убирайся сука, пока не пришел твой час… Беги же, так быстро, как ни бегала никогда!
Надежда споткнулась, и грохнулась оземь. От удара вышибло дух.
— Беги… — слова существа все еще звучали осенним шелестом в ушах, когда Надежда открыла глаза, всматриваясь в темноту спальни. Она слушала, как шумит лес до тех пор, пока последний звук не растворился в дыхании ночи, сопении мужа, гудении обогревателей в библиотеке, потрескивании обоев, в тонком серебряном голосе, не то луны, не то существ, замурованных в толще стен, в хриплом бормотании божества, что жевало глину своим омерзительным ртом.