Задумавшись, Сергей ударил по ней ногой. Ничего не произошло — крышка оставалась неподвижной. Опустившись на корточки, Жданов принялся исследовать ее. Взгляд тут же обнаружил блестящие шляпки гвоздей, которыми и была намертво прибита крышка.
Нечего было, и пробовать открыть ее. Разве что поддеть ломиком, но Сергей решил, что, вряд ли то, что находится внизу, стоит всех этих усилий.
Что может быть ценного в заколоченном погребе? Пыль и плесень? Белесые лохмотья паутины да холодный земляной пол, покрытый неровным слоем мусора, оставшегося еще с тех времен, когда в погребе хранилось разное добро.
Хотя, если пройтись по закоулкам памяти, возвращаясь в беспокойное детство, можно найти много чего интересного. Иногда достаточно просто вспомнить…
Сережка частенько пропадал за пыльными шторами, предпочитая тихий уют влажных помещений шумному гаму, царящему за калиткой бабушкиного дома. Он откидывал шторы и переносился в другой мир. Мир, в котором нет места глупым проблемам, что люди создают сами себе. Там, за шторами было другое время. Это время застыло в старых вещах, обросло мохнатой паутиной, припорошилось отсыревшей пылью, превратившейся в грязь в затхлом воздухе подвала. Омшаник, полный разных чудес, где разбитые ульи соседствовали с останками кровати и растрескавшимися от времени оконными рамами, с притаившимися в углу сундуками с сокровищами, только и ждущими, чтобы мальчуган запустил в них свои руки — был похож на кусочек другого мира.
Иногда достаточно было присесть на корточки и закрыть глаза, чтобы перенестись хоть ненадолго в прошлое. Прислониться спиной к холодным стенам, чувствуя, как под футболку забираются ледяные пальцы, ощутить неровности и стыки между каменными блоками, из которых была выложена эта часть дома.
И тишина, что царила в прохладном подземелье (на самом деле комнаты нижнего этажа были лишь наполовину углублены в землю, но какое это имело значение, когда на улице лето, и ослепительное солнце дарило свои нежные поцелуи, а парнишка, что замер в темноте, переносился куда-то в другое измерение) сменялась тихим тревожным звуком. Дом дышал, словно живой — тихо капала вода, с крана в ванной, чуть слышно потрескивали деревянные рамы в омшанике, и где-то в погребе деловито шуршали мыши. И тихий голосок шептал в голове, убаюкивал, обещал что-то невероятно заманчивое, и казалось еще немного и стены раздвинуться в стороны, и старый дом превратится в замок, окруженный цветами, а за кованой оградой будет шуметь черный волшебный лес, полный чудес и загадок. И существа, замурованные в толще стен, будут петь серебряными голосами о том мире, куда никогда не попасть простаку, который не желает видеть дальше своего носа, напрасно мечтая о чуде.