Когда он расстилал постель, вид у него был вполне довольный. И музыкальный центр, и телевизор были рядом. Мы вместе слушали Чета Бэйкера. Этим вечером я даже Фрэнка Синатру послушала бы с удовольствием.
Войдя в свою комнату, я увидела, как в окно светит тоненький месяц. Я открыла окно и долго вдыхала свежий воздух. Маму тоже надо понять, думала я. Она до сих пор не может поверить. Да и я, пожалуй, тоже. Я боюсь нового разочарования, боюсь, что папа снова уйдет от нас.
Как можно верить людям?
Как можно поверить тому, кто однажды предал?
Лу, поэтому ты и заболела, да?
Поэтому ты только и делаешь, что спишь?
Но я же не предавала тебя.
Или я предаю тебя, продолжая жить как раньше, делая прежде, когда тебя нет рядом? Может быть, нужно поскорее уйти из старой семьи и постараться создать новую, лучше?
С Ругером?
Думая о нем, я словно погружаюсь в чудесный теплый источник. Я, конечно, никогда ни в какие источники не погружалась, но могу представить себе, как это приятно. Зато я знаю тепло печки в его домике.
Жар опасен. Жар может опалить и прожечь насквозь. Жар находит свою жертву. И этой жертвой лучше не становиться.
Через стенку мне слышно, как мама ворочается с боку на бок в своей одинокой постели. Так она и будет маяться бессонницей, но папу не впустит. Она непоколебима, как солдат на затянувшейся войне. В учебнике по истории была картина, изображающая похоронную процессию Карла XII в норвежских горах. Мама вполне могла бы быть одним из солдат с носилками на плечах. Вперед, только вперед! Неизвестно, доберемся ли мы до цели, но — вперед, только вперед! А люди гибнут один за другим, но ты не задавай лишних вопросов — вперед!
Я не хочу так жить.
Лучше бы мы сидели вечерами вокруг костра и рассказывали друг другу сказки. Вместо того, чтобы воевать.
Луна спряталась за трубу на крыше. Но ведь я должна верить, что следующей ночью она вернется?
Может быть, Ругер как луна? Плывет по небу и порой исчезает?
Откуда мне знать, что он по-прежнему со мной, когда я его не вижу?
И что он делает все то время, когда я его не вижу?
Осторожно трогаю новый зуб языком. Он не шатается, но мне все же кажется, что сидит он некрепко. Очень хочется впиться зубами в большой хрустящий хлебец, но лучше, наверное, подождать до завтра.
Может быть, Ругер тоже проголодался там, в своем домике на дереве. А до земли далеко, спускаться долго, да и найти хот-дог посреди ночи нелегко.
Так что, может быть, мы оба сейчас голодны.
Вместе, хотя и но отдельности.
Бутерброд, который я съем завтра, будет самым вкусным бутербродом в моей жизни.