Открыть уши, чтобы лучше чувствовать силу и перемену ветра, — этому трюку она научилась у матери, но сейчас ее целью было видеть лицо отца, чтобы понять по его выражению — достаточно ли она пустила моторы на реверс для остановки шхуны, прежде чем Викки покалечит его любимый «Вихрь».
На его лице застыла холодная улыбка. Темно-голубые глаза смотрели на Викки бесстрастно. Он уже угадал ее новую игру и не даст ей ключ к разрешению проблемы. Она должна либо полагаться на себя, либо искать подсказки на лицах других.
— Ай Цзи, — мягко предостерег Дункан Макинтош, и его матрос сразу же послушно стал проявлять интерес к тысячам бело-серебристых зданий на берегу, сверкавших в лучах солнца. Салли выуживала очередную банку пива из холодильника. Двух других гостей, стоявших на корме, Викки не знала: рыжеволосого бородатого американца средних лет, смотревшего на пенившуюся позади воду, и красивую китаянку.
В ней есть шанхайская кровь, догадалась Викки, глядя на прелестные черты лица и черные как уголь глаза за стеклами очков в золотой оправе. На ней была белая рубашка-поло и свободные брюки.
Викки сразу же отбросила мысль, что девушка могла быть подружкой матроса: может быть, Чипа — красивого инспектора Королевской полиции Гонконга, часто плавающего вместе с отцом. И хотя китаянка, казалось, немного заинтересовалась дуэлью между отцом и дочерью, ни она, ни американец не могли иметь ни малейшего представления о том, в чем суть коллизии, и поэтому Викки перестала о них думать.
Она почувствовала, что впадает в панику. Это только игра, но не из тех, которые она может позволить себе проиграть. Она должна что-то предпринять. В нескольких футах сбоку какие-то рыбаки на увешанной по всему корпусу резиновыми шинами джонке отложили сети, которые они вязали, и смотрели на происходящее с интересом. Но по их лицам ничего нельзя было прочесть, ибо какое им дело до того, что одна яхта гуйло потопит другую? Она слышала ее мотор — частое, глухое пок-к-к, чуть-чуть убыстрявшееся.
Викки почти уже было сдалась, но вдруг она вспомнила первый урок, который внушила ей мать, — всегда сначала как следует вглядись в то, что происходит, прежде чем двинуться хоть на дюйм. Сампан приближался уже не так быстро — это означает, что Викки все сделала правильно.
С торжествующей усмешкой в лицо отцу она взглянула вперед. Когда сампан прошел на расстоянии фута от носа «Вихря», Викки включила передний ход. В Чесапике,[16] она знала, такое расстояние вызвало бы бурю протестов — целое извержение угроз и проклятий, но на побережье Китая эта близость вызывала восхищение.