— Вы в этом уверены?
— Разумеется.
— Почему?
— Потому что липовые в них только мои фамилия, имя и отчество. Все остальное настоящее. Паспорт выдан Рамодановским ОВД Московского района, военный билет тоже здесь, в военкомате. Я боевой офицер и свои погоны честно заработал. Хотите проверить?
— Нет, — мотнул головой юноша, — почему-то верю. Давайте те документы, где ваше настоящее имя стоит.
— Пожалуйста. — Подполковник выудил из стола старомодную папку с тесемками и подтолкнул ее к Валентину.
Юноша приподнялся, взял папку, плюхнулся с ней обратно на диван, развязал тесемки.
— Вы что, шутить изволите? — разозлился он, уставившись на ветхий, пожелтевший от времени листок, на котором отчетливо виднелись тонкие, темные полоски на местах сгиба. Документ неоднократно складывали вчетверо, прежде чем он оказался в руках юноши. Это действительно был паспорт. Паспорт печатного образца девятнадцатого века, заполненный выцветшими чернилами. Паспорт, выданный Рамодановской городской управой в тысяча восмьсот шестьдесят первом году на имя Гордеева Никиты Ивановича.
Юноша внимательно вчитывался в строки, спотыкаясь на словах с дореволюционной ять, и только головой качал. — Время рождения или возраст: 18 л. Вероисповедание: православное. Род занятий: кузнец. Отношение к воинской повинности: прочерк. Подпись: неграмотный. Рост: 2 аршина 7 вершков…
Валентин поднял на подполковника глаза.
— А более убедительного документа у вас на руках нет?
— Извините, юноша, — развел руками подполковник, — выписку из церковно-приходской книги предоставить не могу. Да, собственно, зачем она мне была нужна? Простому люду настоящие паспорта выдавать начали! Крепостное право отменили. Если б вы знали, как я был горд, получив эту бумажку! Молодой, красивый, и самое главное — свободный! Могу идти куда хочу, и ни Сильвестр Петрович, помещик наш, ни управляющий его, скотина, мне отныне не указ!
— Хотите сказать, что вам… — Валентин начал делать мысленные подсчеты.
— Сто шестьдесят семь лет, — подсказал подполковник.
— Вы неплохо сохранились. Какие консерванты в пищу добавляли?
— Магические, — улыбнулся подполковник. — Правда, добавлял не я, а особая служба имперского управления, но это неважно.
— Интересно. А давайте, э-э-э… даже не знаю, как к вам теперь обращаться…
— Вячеслав Тихонович. За последние двадцать лет я к этому имени привык.
— Хорошо. Мне тоже так будет удобно. Давайте, Вячеслав Тихонович, просто потолкуем. Я вижу, вы настроены на откровенность, так что вариант беседы за рюмкой чая сейчас более уместен. Расскажете о себе, то да се…