В огромном зале тоже было пусто. Я обвела взглядом разрушенные перекрытия, осыпавшиеся лестницы, горы хлама, груды камней и деревянных брусьев.
- Здесь воевали, - произнес Северн. - До последнего.
- Если воевали, где трупы? - возразила Тэри. - И где победители?
Холвир обернулся к носилкам, лежащим на полу, и с озабоченным видом шагнул к Фору. Коснулся матового лба.
- Пара часов, не больше... Где-то здесь должен быть алтарный зал... дворец паладинов в Эвере выстроен по образу и подобию этого...
Он медленно, томительно медленно оглядел комнату.
- Налево, - наконец сказал он. - Северн, бери другой конец носилок, и идем.
Мы двинулись в путь. Становилось светлее: из глубоких окон, прорубленных в скале, на колонны и лестницы лились потоки солнечных лучей. Откуда-то бежала вода: я сначала почувствовала влагу в сапоге, а потом увидела ручеек, вытекающий из ослепительно белого бассейна.
- Сюда, - тяжело дыша, проговорил Холвир.
Холвир и Северн с носилками переступили порог. Мы с Тэри шагнули следом.
- Здесь когда-то стояла белая каменная свеча, - сказал Холвир. - После смерти Гилетира жрецы перевезли ее в Иствен.
- И что нам делать? - спросила Тэри. - Сесть в кружок и молиться?
- Положим Фора сюда. - Он кивнул на небольшую нишу в углу зала. - И оставим его одного, чтобы не мешать исцелению. Разобьем лагерь в соседней галерее.
Я покачала головой.
- Я останусь.
К моему удивлению, Холвир кивнул.
- Если хочешь. Когда он придет в себя, позови нас.
Когда они ушли, я перевела взгляд на Фора. Он лежал навзничь на теплом камне. Вода струилась по углублению, прозрачная, теплая. Я опустила руку в желоб, но, как ни старалась, не могла достать до дна. Пальцы касались воды, и поток мягко разворачивал ладонь вдоль течения.
Я вздохнула. По-настоящему меня не интересовала ни вода, ни каменные свечи.
Только Фор.
Неужели он не проснется?
Я подошла к бассейну, села на сухой бортик. Солнце светило ярко, и ласково журчала вода. Отсюда северный снег казался нереальным, как забытая сказка. Далеко-далеко чирикали птицы, и с трудом верилось, что из этих светлых залов никто не возвращается.
- Фор, - позвала я. - Форэтт. Ты меня слышишь?
Он не отвечал. Но мне почудилось, что я уловила дыхание. Слабое, едва слышное, в любую секунду готовое прерваться. Я быстро встала и на цыпочках подошла к нише. Ничего не изменилось. Я вздохнула, свернулась клубочком на влажном камне и взяла руку Фора в свои ладони. Кисть по-прежнему была холодной, но я чувствовала пульс.