Роковухи

Рыцарь без страха и упрека. Смуглый и яростный. Казанова наших дней с глазами цвета чистейших изумрудов, достойных императорской короны. Улыбка его сияла обещанием неземных наслаждений. И одному Создателю ведомо, сколько разбитых дамских сердец устилало его путь.

Путь ко мне.

Промозглым январским вечером, под аккомпанемент бравурного Рахманинова, он возник на пороге моей лондонской квартиры с откровенно хамским приветствием — и навеки взял в плен девичью душу.

— Мисс Элли Саймонс? Авто у порога. Предупреждаю сразу — стоянки и любые угощения в дороге за ваш счет!

Намерения? У него их не было — ни честных, ни каких-то иных. Бесчестных в том числе. Да плевать мне на намерения. Жизнь обремененного пышными телесами и не обремененного тугим кошельком декоратора по имени Элли Саймонс с той благословенной минуты изменилась в корне.

Будь этот тип просто хорош собой, клянусь, я бы устояла. Но если бы! Сардонический изгиб густой темной брови значился последним в списке его несомненных, а с моей точки зрения, и неотразимых достоинств. Главное же место прочно занял кулинарный талант зеленоглазого принца. И речь, заметьте, не о примитивных тостах и яичнице с беконом. Бентли Т. Хаскелл оказался первоклассным поваром.

Отдав дань лучшим традициям дешевых романов, путь от ненависти до любви мы не прошли, а проскакали галопом. Два года новоявленную миссис Хаскелл на пару с супругом кружили безумные водовороты, несли вдаль волшебные кони, ангелы осыпали фейерверками звезд. От наших любовных игр, случалось, перегорали пробки. От ссор дрожали стены и в предсмертных муках дребезжала посуда. Сладости примирений завидовали небеса.

Чего еще может желать женщина?!

Но однажды…

Однажды ясным апрельским утром, открыв глаза в нашей спальне в Мерлин-корте, я с тоской и ужасом осознала, что медовый месяц приказал долго жить. Элли Хаскелл, сирена-соблазнительница? Да кого я решила одурачить? Разве что саму себя? Действительность жестока, но ее нужно принимать с достоинством. Я всего лишь тридцатилетняя матрона весом под… словом, приличные женщины столько не весят. За то время, что прошло после рождения наших близнецов, мне не удалось сбросить ни фунта. Но самое ужасное — вечный, казалось бы, праздник семейной жизни незаметно обернулся серыми буднями.

В былые времена Бену стоило лишь открыть дверь спальни, как ночную рубашку уносило с меня шквалом страсти. Теперь же интим сменили ночные кормления и опрелости, не желавшие поддаваться действию крема «Чудо-Бэби».

— Доброе утро, солнышко! — В своем черном шелковом халате Бен был, как всегда, дьявольски привлекателен. Остановившись у края шикарного, с пологом, супружеского ложа, он запустил в воздух монетку, поймал и звонко пришлепнул другой ладонью. — Разыграем сегодняшний ужин? Решка — твой черед готовить. Я вернусь пораньше. Нас ждут у викария, вечером заседание «Домашнего Очага», не забыла? Кстати, председательствует твой покорный слуга. Тема встречи — «Каждодневные заботы и радости отца»! — Прищур на монетку — и мой ненаглядный изобразил на физиономии вселенскую скорбь: — Проиграла, милая.