Со всей возможной для него быстротой Сирано скатился с лестницы, перепрыгивая через ступеньки и скользя по перилам. Цоукас уже умудрился встать на четвереньки. Его голова почти касалась пола, и время от времени он пытался поднять ее.
Сирано упал на колени рядом с десантником.
— Не волнуйтесь, мой друг! Я с вами!
Цоукас что-то простонал и повалился в лужу собственной крови.
— Mordioux! Парень был мертв.
— Merde![171]
Но, может быть, живы остальные?
Беглый осмотр развеял его надежды.
Сирано вскочил и стремительно обернулся. Одновременно рука его рванулась к рукоятке пистолета, лежавшего в кобуре. Вон он — тот одиночка, тот храбрец и, к сожалению, тот надоеда! И почему, черт побери, он не свалился в воду и не избавил Сирано от необходимости убивать его, а себя — от последствий непоправимой ошибки быть убитым?
— Эй-й-й!
Пистолет оказался разряженным. К сожалению, Сирано забыл его перезарядить.
А времени, чтоб подобрать с палубы другой из тех, что выронили из рук мертвецы, уже не оставалось. Нет, если честно, то у него едва хватило времени, чтоб выхватить из ножен рапиру и помешать этому наглецу проткнуть его насквозь.
Бойнтону придется подождать его несколько лишних секунд. Их хватит, чтоб удалить с дороги это неожиданное препятствие!
— En garde!
Парень был чуть пониже Сирано, но, в то время как Сирано сложением напоминал рапиру, этот дурачок скорее походил на здоровенное топорище боевого топора. Плечи незнакомца поражали шириной, мощным грудным мышцам соответствовали столь же мощные руки. Он обладал смуглым лицом арабского типа, черты которого врезались в память, несмотря на толстоватые губы. Сверкающие глаза и ослепительно белые зубы придавали ему какой-то пиратский вид. Кроме набедренной повязки, на нем не было ничего.
С этакими запястьями, подумал Сирано, из его противника мог получиться непревзойденный боец на саблях, если, понятное дело, его искусство соответствовало бы его мышцам.
Но с рапирой, где важна не сила, а быстрота, ах, это совсем другое дело!
После первых же нескольких секунд Сирано понял, что, каковы бы ни были у этого парня отношения с саблей, ему лично еще никогда не приходилось скрещивать клинок своей рапиры с таким умельцем.
Все виды защиты, атаки, наступлений, отступлений, выпадов и их парирования, примененные Сирано, были встречены с таким же искусством. Счастье еще, что этот дьявол не обладал преимуществом в быстроте! Если б у него было хоть малейшее преимущество в этом, он уже успел бы пропороть своего противника.
Однако должен же был этот парень понимать, что он нарвался на истинного мастера! И хотя он все еще продолжал ухмыляться, сохраняя невозмутимо отважный вид, но где-то там, за этой дикарской маской, уже должно было зреть понимание того, что он погибнет, если хоть на секунду окажется медлительнее противника в рефлексах или в расчетах.