Часом позже Зейн уже закончил дело.
Френсис Кенсингтон владел домами в Париже, Лондоне, Манхэттене и Вейле. Бездетный холостяк, он стоял во главе колоссальной бумажной империи. Компания Френсиса «Глоубэл пейпа» представляла собой новейшее производство по переработке макулатуры. Он никогда не покупал ничего нового, пока не убеждался, что ему это необходимо. Все его дома были старыми, со старинной мебелью и антиквариатом. Свой лимузин он купил пять лет назад у арабского шейха. Другое дело — одежда. Френсис заказывал ее у самого лучшего портного в Лондоне, а так как весил он двести шестьдесят пять фунтов, она стоила ему кучу денег. Однако денег у Френсиса Кенсингтона было очень много. И он собирался заработать еще.
Ел он только в самых шикарных ресторанах. Его дома располагались в лучших районах. Его друзья принадлежали к элите нью-йоркского общества. Издатели, владельцы контор, банкиры. И все они любили Френсиса.
Он делал щедрые пожертвования на благотворительные цели и прекрасно подходил на роль кавалера для вдов и разведенных, которым хотелось видеть свои фотографии в светских изданиях. Френсис славился своей филантропией. Поскольку у него не было детей и в свои пятьдесят пять он считал себя слишком старым для отцовства, Френсис решил сделать все, чтобы после его ухода мир стал лучше.
В наследство от матери он получил три четверти миллиона долларов и решил вложить их в переработку макулатуры. Френсис верил в то, что лет через десять, а может, и раньше «Глоубэл пейпа» оправдает свое название. Опережая свое время, он объявил крестовый поход против хлористо-углеродных соединений, уничтожения джунглей, неоправданного использования пластиков и сброса химических отходов в водоемы страны. Френсис стал правой рукой Управления по охране окружающей среды.
Однако чтобы повернуть ход истории, требовалось очень много денег. Поэтому Френсис не гнушался ничем, стараясь заставить свои деньги работать. В Токио он нанял брокеров для работы на фондовой бирже и теперь, как ястреб, следил за японским рынком ценных бумаг. Он познакомился с финансовыми экспертами из Лугано, в Швейцарии, а в Нью-Йорке отвел целый этаж в помещении «Глоубэл пейпа», где молодые интеллектуалы занимались управлением капиталами Френсиса Кенсингтона.
Френсис знал всех в «Кристи», «Сотби» и, конечно, в «Мелтон». Когда он увидел испанское колье Зейна, то сразу же понял, что оно подлинное. Этот молодой парень, которого не приняли в «Мелтон», очень удивил его. Еще больше его поразило, что в толпе людей, выходивших из здания биржи, Зейн выбрал именно его.