Это был сигнал опасности.
Еще смутный, но сигнал. И фон Топпенау принял его.
Почему-то торопясь, он открыл дверь в кабинет.
И здесь давно не проветривали.
А на столе лежал тонкий слой серой пыли.
«Откуда в запертых комнатах появляется пыль?» — рассеянно подумал фон Топпенау.
Он зачем-то сел за стол и попробовал ящики стола. Ящики были закрыты.
«Надо вызвать кого-нибудь и узнать, где Штраух*, решил Топпенау, но ему помешал швейцар. Старик дотащился наконец до цели.
— Куда поставить чемоданы, ваше сиятельство? — отдуваясь, спросил он.
— Поставьте у двери, — сказал Топпенау. — Нет, нет, не в приемной. Занесите сюда... И ступайте, Фридрих..
Да, подождите... Вот. Выпейте за мое здоровье
— Покорно благодарю, — поклонился красный и потный от натуги швейцар.
— Надеюсь, хорошо съездили ваше сиятельство?
— Да, да, — сказал Топпенау. — Ступайте-
Он почти вытолкал словоохотливого старика. Закрыл за ним дверь. Увидел чемоданы. Поднял, чтобы отнести в угол кабинета, но на половине пути опустил. «Надо вызвать кого-нибудь! - подумал он опять.
А с чемоданами...»
Чемоданы так и остались стоять на ковре между дверью и столом.
— Доктор Вернер? - спросил он, когда по телефону ответили.
— Да, это я... Зайдите, пожалуйста.
Доктор Вернер появился, словно чертик из коробочки Белесые глаза доктора смотрели на графа с такой жадностью, словно увидели чудо.
— Проходите, Вернер, — раздраженно сказал Топпенау. — Не торчите на пороге... Что за беспорядки у вас здесь? Фрейлейн Штраух отсутствует, кабинет не прибран... Она больна?
Вернер осторожно обошел чемоданы, вытянул тощую шею, его глаза побелели еще больше.
— Разве вы не знаете? — заговорщическим шепотом спросил Вернер.
— Чего я не знаю? — хотел крикнуть, но не крикнул, а неожиданно тихо, осипнув, спросил граф. — О чем вы, Вернер?
— Ваша секретарша, граф- Я имею в виду фрейлейн Штраух... И доктора Гауфа...
— Что с ними? — роясь по карманам, вытаскивая и снова пряча сигареты и спички, делая вид, будто ищет нечто очень важное, спросил Топпенау. Он даже нашел силы улыбнуться. — Заболели оба?
Вернер почти касался лица графа своим желтоватым лицом.
— Арестованы как государственные преступники, прошептал Вернер, и фон Топпенау почувствовал дурной запах изо рта доктора. Разве вас не известили
— Меня?.. Ах, не известили?.. Да, я впервые- это возможно!
— Уже третья неделя! шептал Вернер. сотрудники предупреждены, чтобы не болтать- Такая новость, господин граф!
— Я ничего не знал! — в отчаянии сказал фон Топпенау — Я совсем ничего не знал!
Получалось, что он жалуется Вернеру на чью-то несправедливость, это унижало, но фон Топпенау не мог остановиться.