В первый раз я еще мог решить, что неправильно расслышал ее, принимая в запале желаемое за действительное, но это, кажется, правда… Эрика любит меня… Счастье разгоралось во мне, сжигая в ослепительном сиянии все наши ссоры, непонимания, недоговоренности. Глаза Эрики, от которых я не мог отвести взгляд, сверкали такой же любовью, какую чувствовал в себе. Она любит меня…
Мы коснулись губ друг друга, неуверенно, словно впервые. Да так оно и было, по сути — мы впервые целовались, как влюбленная пара. Мои руки дрожали, когда я положил их на обнаженную спину Эрики, прижимая любимую к себе. Между нами было уже многое, мы отлично знали тела друг друга, но сейчас… Я действовал, как неловкий юнец, первый раз дотронувшийся до девушки. Черт его знает, как надо вести себя, когда только что признался в любви?
„Да так же, как и всегда“, — хмыкнул внутренний голос. — „Между вами не изменилось ничего, ты все тот же Мастер, а она — твой Девил, только теперь вы вслух признались в том, что оба знали уже давно — вы любите друг друга“.
Я начал действовать смелее, приступив к расстегиванию пуговиц на ее чертовом, но невероятно эротичном платье, углубляя поцелуй. Эрика немедленно ответила мне тем же, запустив руки за пояс брюк и вытаскивая оттуда рубашку.
Мы не были бы самими собой, если бы спокойно перешли к следующему этапу, переместившись в постель. На сей раз вмешался случай в лице моей любимой сестренки, которой надоело звонить, и она решила выломать дверь моей квартиры, используя для этого Мэтта. На шум, раздавшийся за моей спиной, я отреагировал автоматически, мгновенно развернувшись к источнику и заслоняя собой Эрику. Увидев дверь, повисшую на одной петле, и нежданных гостей, я расслабился и обозлился одновременно.
— Какого черта! — прорычал я, естественно, недовольный тем, что мое общение с любимой девушкой было прервано на самом интересном месте и, судя по всему, надолго. Эту дверь еще надо будет пристраивать на место.
Из последующих объяснений я понял, что Кэтрин чересчур взволновало отсутствие Эрики и мое поведение, а также наше обоюдное молчание.
— Кэтрин, почему ты просто не могла подождать до утра? — раздраженно поинтересовался я.
— А ты себя видел? — продолжала возмущаться сестра. — С таким выражением лица только вешаться или вены вскрывать! И вы оба не отвечали на звонки.
— Но дверь зачем ломать? Дерек, ты что, не мог ее утихомирить?
Тот даже отвечать не стал, просто пожал плечами.
— Кэтрин, — уже спокойнее сказал я. — Мы взрослые люди. За нами не надо следить, как за маленькими детьми. Мы можем и сами разобраться в своих проблемах.