Новосельцев припоминал расположение причала и обдумывал, сможет ли командир катера подойти незаметно, чтобы не напороться на огонь прямой наводкой.
На мостике рядом с Крутовым стоял Куников. Как и все десантники, он был одет в ватный бушлат, подпоясанный ремнем, такие же штаны, на плечи накинута плащ-палатка, автомат висел па шее.
Новосельцев прислушался к разговору на мостике.
Чуть покашливая, Куников говорил:
— Перед посадкой проверил людей. И вот что меня обрадовало — каждый взял боезапасов больше, чем продуктов. Хороший знак! Лишь бы высадиться благополучно. Как думаешь?
— На катерников можно надеяться, — послышался ответ. — Половина команды коммунисты и комсомольцы. Сегодня в нашем дивизионе тридцать человек подали заявление о приеме в партию. А человек, который хочет связать свою жизнь с партией в такой момент, будет действовать, не щадя себя.
— Знаю…
«Я бы тоже сегодня подал заявление, — подумал Новосельцев. — Да неудобно было. Сегодня я вроде пассажира. Вот завтра, когда мой катер будет на ходу, напишу. Рекомендации возьму в комсомольской организации, у Корягина и Ивлева».
Ему припомнился митинг десантников совместно с катерниками. Заместитель командира десантного отряда по политической части старший лейтенант Старшинов читал клятву моряков. Читал он высоким голосом, делая паузу после каждого слова, отчего они звучали торжественно и весомо.
«Мы получили приказ командования — нанести удар по тылу врага, опрокинуть и разгромить его. Идя в бой, мы даем клятву Родине в том, что будем действовать стремительно и смело, не щадя своей жизни ради победы над врагом. Волю свою, силы свои и кровь свою, каплю за каплей, мы отдадим за жизнь и счастье нашего народа, за тебя, горячо любимая Родина… Нашим законом есть и будет — движение только вперед. Мы победим! Да здравствует наша победа!»
Размышления Новосельцева прервала Таня.
— А я сейчас только вспомнила, — сказала она, оживившись, — что ты новороссиец. Буду твой родной город освобождать. Родители там?
Новосельцев покосился на нее, ответил:
— Отец на фронте, а мама, возможно, осталась в Новороссийске. Может быть, и ее…
— Отобьем, — заявила Таня.
Он молча улыбнулся девичьей самоуверенности.
— Расскажи мне что-нибудь о Новороссийске, — попросила она.
Новосельцев задумался. О чем рассказать? О том, что Новороссийск — город с боевой и трудовой славой? Вероятно, она и сама знает это. Агитаторы рассказывали и десантникам и морякам о том, что на дне Цемесской бухты находятся останки турецких судов, потопленных русскими воинами в первой половине девятнадцатого века, что в 1855 году гарнизон новороссийской крепости героически сражался с мощной англо-франко-турецкой эскадрой, разрушившей крепость, но не вынудившей ее защитников к капитуляции. В годы гражданской войны в Новороссийске советские моряки по приказу Ленина затопили эскадру, не дав в руки врага, что через город проходил знаменитый «железный поток» легендарной Таманской армии, что в Новороссийске нашла свой конец белогвардейская деникинская армия. А о том, что Новороссийск на весь мир славится цементом, пожалуй, не стоит и говорить. Таня, конечно, знает об этом.