— Что с тобой, Витя? — испуганно спросила она, заглядывая ему в глаза.
Виктор выпрямился. Ему стало стыдно за то, что не удержался от стона. Моряк называется!
— Не зажила, проклятая, — смущенно проговорил он, стискивая зубы.
Ей стало жалко его. Она взяла лейтенанта под руку и отвела в беседку, приговаривая:
— Разве ж можно так, какой ты неосторожный…
Усадив его в кресло, ома встала перед ним на одно колено и, опять заглядывая в глаза, заговорила:
— Больно, да? Сиди тихо, не шевелись. Я сейчас позову врача.
— К черту врача, — буркнул он и полез в карман за табаком.
Закурив, Виктор некоторое время молчал, а затем, когда боль в бедре стала затихать, виновато произнес:
— Прости меня, Таня, за грубость… Я не хотел тебя обидеть.
Таня встала и молча прижала его голову к груди. Виктор замер, испытывая блаженство от прикосновения любимых рук. И вдруг на висок ему упала горячая капля, за ней вторая, третья. Татьяна плакала.
— Ты… — растерянно и тревожно проговорил он, не в силах сказать больше ни слова.
— Мы с тобой будем друзьями. Скажи да, Виктор? У меня никого нет, ни родных, ни друзей, кроме тебя. Но, Витенька, не надо про любовь. Ну ты понимаешь… Ах, ну как тебе объяснить?
Виктор взял ее правую руку и молча поцеловал в ладонь.
Ладонь была горячая и жесткая.
— Даю слово, Таня, — решительно заявил он, потрясенный ее слезами.
Таня вынула платок и вытерла лицо. Ее черные глаза засветились ласково и печально.
Она села против Виктора и спросила участливо:
— Все еще больно?
— Прошло, — торопливо ответил он и улыбнулся.
Но бедро все же ныло, и Виктор обеспокоенно подумал: «Неужели еще в госпитале лежать заставят?»
В беседке они просидели и проговорили до вечера. Когда стало темнеть, Таня сказала:
— Я обещала зайти к Гале. Сейчас побегу искупаюсь в море — и к ней. А завтра утром — к тебе.
Она разрешила обнять себя, но целовать не позволила.
После ухода Тани Новосельцев остался еще на некоторое время в беседке.
«Все-таки она меня любит, — радостно подумал он. — Только какая-то блажь ей зашла в голову. Вот досада, не нашел слов, чтобы убедить любимую девушку!»
Однако на следующий день Таня не пришла. В полдень какая-то женщина принесла Новосельцеву букет цветов, корзину яблок и записку от Тани.
В записке говорилось:
«Дорогой Виктор! Сегодня я уезжаю на передовую. Прости, что не зашла. Не сердись, мой друг. Мы еще встретимся. Твоя Таня».
Прочитав, Новосельцев горестно вздохнул.
— Ох, Таня, Таня…
В тот день Виктор написал два письма — одно командиру дивизиона, другое своим друзьям в дивизионе.
Через десять дней его выписали из госпиталя с наказом хирурга послужить сначала на берегу.