— Неужели обязательно так шуметь? — Раздался с кресла недовольный голос. — Включил бы свет, и всех делов!
Знакомый брюзжащий тон меня обрадовал: значит, Грязнуля не сердиться. Воспользовавшись его предложением, я включил свет. Кот, свернувшись клубочком, лежал в кресле. Головы, как всегда, он не поднял, но треугольные уши, развернувшись в мою сторону, говорили ему о происходящем не хуже глаз.
— Грязнуля, — откашлявшись, начал я. — Ты… не сердись, а? Это я дурак, мог бы подумать, прежде чем обвинять. Давай мириться.
Кот, наконец, соизволил открыть глаза и внимательно осмотрел меня с ног до головы. Он, похоже, сразу догадался о причинах моего поведения, но виду не подал.
— Ты тоже прости. — Сказал он. — Я мог бы не врать, а честно признаться, что не могу всего рассказать. Не снимай с меня всей вины.
— Отлично! — Просиял я. — Тогда пятьдесят на пятьдесят, согласен?
— По рукам! Только давай отложим все остальное до утра. Нам вставать чуть свет. А денек предстоит!..
Я быстренько разделся, выключил свет и нырнул под одеяло. Но прежде чем заснуть, я все же решил выяснить один, давно меня мучающий, вопрос.
— Грязнуля, а Грязнуля? — Я дождался, когда в темноте вспыхнут два фосфоресцирующих глаза, и тогда спросил. — Слушай, а что у котов значит жест хвостом, когда вот так из стороны в сторону?
И я помахал в воздухе рукой изображая, что имел в виду. Ответ кота был до жути лаконичен:
— Ты угадал.
Нет, и почему я его до сих пор не прибил?
Подъем сопровождался жуткой головной болью.
— А чем ты думал, — язвительно вопрошал кот, — когда пил? Неужели нельзя было обойтись без этого?
— Какое, там, пил?. — Буркнул я, при всем желании не имея сил вступать в споры. — Две рюмки, напряжение снять…
— Невид, он и сам мог бы дойти до кухни! А то ишь, слугу нашел! — Снова взвился кот, когда домовой протянул мне чашку с водой, и таблетку цитрамона.
— Гад, ты, котяра. — Осуждающе покачал головой Невид. — Он за эти дни столько всего перенес, у другого голова бы совсем лопнула. А тут — только болит!
— Болит — значит есть! — Фыркнул кот.
После легкого завтрака приготовленного Невидом, я, наконец, смог почувствовать себя человеком.
— Грязнуля, — решил я выяснить один важный вопрос. — Ты пойдешь со мной? Я думаю мне совсем не помешает твоя помощь.
Кот постарался скрыть усмешку, но это у него плохо получилось. Все-таки я его уже знаю как облупленного.
— Вообще-то я и сам хотел тебя попросить об этом, да только не знал, как ты это воспримешь.
— Отлично. Значит, идем налегке. Хм… Думаю, будет лучше, если я понесу тебя в сумке.