За то, что жива. Святой Господь! Она ведь погибла бы — утонула, если бы не он.
Холли подняла глаза и уперлась взглядом в упрямую линию его подбородка.
— Выпей немного этого, моя дорогая.
Мягкие морщинистые руки снова появились у нее перед глазами, только на этот раз они держали небольшой бокал, наполненный жидким огнем. Сильный запах бренди донесся до ее обоняния, но Холли сделала маленький глоток.
Жидкость моментально разнесла живительное тепло по ее жилам. Холли начала постепенно оценивать свое состояние. Кто-то — вероятно, горничная герцогини, решила Холли, — снял с нее промокшее платье и заменил его теплой фланелевой рубашкой. Ее волосы высохли, но, сильно спутавшись, спадали ей на спину.
Рука осторожно погладила перепутанные кудри. Повернувшись, Холли увидела, что вдовствующая герцогиня сидит на противоположной стороне кровати напротив Колина, держа в руках бокал. Ее чистые голубые глаза — такие же, как у Колина, — были полны самых разнообразных чувств — облегчения, радости, сочувствия… и чего-то еще такого, что известно только женщинам, но что бесконечно удивляло Холли.
— Ну вот, — промолвила Мария Эшуорт, — разве я не говорила, что девочка скоро будет здорова и сильна, как водный поток. В ней есть сила и мужество — я сразу поняла это, когда впервые увидела ее. — Морщины на ее лбу стали глубже. — Хотя, возможно, сравнивать ее сейчас с водным потоком не стоит. Мне почему-то кажется, что мисс Сазерленд еще долго не захочется думать о воде в любых ее видах.
— Бабушка… — предостерегающим тоном произнес Колин.
Наклонившись, герцогиня прошептала Холли на ухо:
— Он ни на минуту не отошел от тебя. Ни разу! Он ужасно волновался, но теперь все хорошо. Похоже, ты смогла бы пережить и не такое.
— Нет, бабушка, все совсем не хорошо, — возразил Колин. И повторил: — Совсем…
Возвращение Колина с небес на землю напомнило Холли о множестве неприятностей, все еще поджидавших их. Жеребец пропал. В них стреляли. А теперь еще и банда разгневанных деревенских жителей жаждет, чтобы Эшуорты заплатили за все беды, свалившиеся на Бриарвью, потому что эти люди уверены, что всему виной — семья Колина. Глаза Холли широко распахнулись. Ведь он еще об этом не знает.
— Все произошло не случайно, — заговорила она. — Была причина…
— Я должен был предупредить тебя о том, что мост старый и ненадежный, — перебил ее Колин.
Его глаза потемнели от вспыхнувшего и нараставшего в нем гнева, только Холли пока не могла понять, на кого он больше сердится — на нее или на себя самого.
Она покачала головой.
— Мистер Хокли рассказал мне о реке, — вспомнила она. — И я знала, что уходить на другой берег опасно.