— Колин, ты все еще здесь?
Холли с облегчением вздохнула: герцогиня их не увидела. Колин быстро направился к невысокой стене, отделявшей конюшни от сада. Холли поспешила следом за ним, поправляя на ходу непослушные пряди, выбившиеся из прически во время поцелуя.
Портшез остановился, и Колин поспешил взять маленькую, с выступающими венами, руку герцогини.
— Я думал, что мы уже попрощались, бабушка, — сказал он.
— Да, так оно и есть, но этот парень пришел всего несколько минут назад. — С этими словами Мария Эшуорт сунула внуку в руки конверт. — У него письмо от Сабрины — срочное, уверяет он.
— Опять какой-то розыгрыш от сестрицы?
Лакей смотрел прямо перед собой, притворяясь глухим. Холли положила ладонь на руку Колина.
— Ты часто недооцениваешь свою сестру, — спокойно проговорила она. — Давай узнаем, что она тебе сообщает.
Колин перевел взгляд на парня, в котором он узнал одного из учеников старшего конюха.
— Так в чем дело, Джошуа?
— Милорд, дело в лошадях. Почти все они поражены каким-то недугом, определить который не в состоянии даже сам мистер Питерсон, наш ветеринар. Если кто-то в ближайшее время не найдет способ лечения, они начнут умирать…
Кожа Колина при этих словах потемнела, пальцы задрожали.
— Уайатт! — закричал он не своим голосом, повернувшись к конюшне. Через мгновение из постройки выбежал молодой конюх. — Расседлай Кордельера и уведи его. Мне срочно понадобится карета и упряжка лошадей, взятых напрокат в деревне. Пошли туда Дугласа! Немедленно!
Слушаюсь, милорд!
Глаза герцогини наполнились ужасом.
— Ты должен ехать туда… Немедленно!
Возвращаясь в конюшню, Колин думал о том, как ему удастся скрывать охватившую его панику во время долгого путешествия в Мастерфилд-Парк. Судя по тому, как Джошуа описал симптомы болезни, поразившей лошадей, их отравили.
Потом он услышал, как Холли бежит следом за ним по гальке, которой был усыпан конюшенный двор.
— Возможно, это всего лишь тяжелые колики — такое бывает. Наверняка мистер Питерсон дает им больше воды и выгуливает их. Возможно, он также дал им немного вазелинового масла…
Колин резко повернулся к ней, его страх превратился в гнев.
— Ты хочешь сказать, что колики внезапно поразили весь табун? Это не просто боль в животе, все дело в испорченном корме. Это или яд, или, возможно, паразиты. А если дело в этом, то ни прогулки, ни вазелиновое масло не помогут.
Раздосадованная его резким тоном, Холли отступила на шаг назад. Но не опустила голову, не отвела глаза.
— Я еду с тобой, — заявила она.
От этих ее слов Колин испытал огромное облегчение, словно одно ее присутствие рядом с ним поможет вылечить лошадей от любой болезни. Ему хотелось быть рядом с ней, обнимать ее, пустить в свой мир ее искреннюю веру и безоговорочную отвагу. Но все это только слова. Она не может ему помочь; а он может лишь увлечь ее за собой в болотную трясину.