А возможно, и то и другое сразу. В послании здесь показателен пассаж президента о ВТО. Красиво размышляя о ней, как об "инструменте в сильных руках" и уже решенном вопросе, Путин без смущения заявляет: "Убежден, развитие российской экономики возможно лишь при ориентации на жесткие требования мирового рынка". Иными словами, шаг влево, шаг вправо — расстрел. Что нам продиктуют, то и будем исполнять. Протекционизм объявлен "персоной нон грата", зато "спорные, с точки зрения антидемпинговых расследований, программы" будут своевременно приводиться "в соответствие с требованиями ВТО". Отныне России можно забыть, что такое космос, авианосцы, новые виды транспорта и топлива, новые полимеры, сталь и т. д. И только потом, когда мы окончательно скатимся в "пеньку и лес", Путин, возможно, позволит противникам ВТО всласть наспориться на какой-то дурацкой "переговорной площадке".
Дальше — больше. Главным внешнеторговым приоритетом России Путин назвал "работу со странами СНГ". Но вся эта работа, в понимании президента, должна сводиться к "совместным инфраструктурным, транспортным и энергетическим проектам". К бизнесу, к "деланию денег". Ни слова о геополитическом влиянии, о жизненных интересах в русскоговорящих республиках, о собирании земель, начиная с Белоруссии, о возвращении в Украину и Казахстан, о контроле над Кавказом, о подчинении прибалтов, гнобящих русских стариков. Ни слова о "непризнанных образованиях", десять лет молившихся на Россию. И также ни слова о катастрофическом внешнеполитическом поражении после прихода в СНГ Америки.
Зато Путин, как "цивилизованный политик", говорил о других вещах. Произнеся пару слов о "войне с международным терроризмом", забыв упомянуть о террористе №1, с одинаковым упорством бомбящем как афганские села, так и колонны своих союзников. Заявив о "приоритетах на европейском направлении", Путин еще раз дал понять, что об азиатском векторе, о связях с Китаем и Индией, о континентальных проектах России можно забыть. И в самом деле, к чему нам думать о какой-то Азии, если завтра Дальний Восток окажется японским, а Сибирь — китайской? Наконец, сообщив об "изменении качества наших отношений с НАТО", Путин почти открытым текстом подтвердил мидовскую линию на такую своеобразную форму членства России в альянсе, как “19+1”, когда мы, не обладая решающим голосом, будем посылать своих солдат во все "антитеррористические операции", но если вдруг кто-то, вроде Китая, нападет на нас, НАТО преспокойно останется в стороне.
Денис ТУКМАКОВ