Здоровенный лоб в жилетке зарделся. Судя по реакции, двуспальное "последнее пристанище" с матрацем, было его потаённой мечтой. Таня ободряюще похлопала его по трицепсу и зашагала дальше. Гоги Ван последовал за ней. Из лампы, послышался говорок Соломона Каца, наставительно объясняющего племяннику моральные азы взаимоотношений мужчины и женщины. Лекция началась словами "Изя, главное - никогда не пытайся понять...". Татьяна усмехнулась.
Внутреннее убранство "Пожрать и выпить", не блистало ни оригинальностью, ни совестливостью хозяев. Напихавших в средних размеров зал с трёхъярусной, тяжеленной даже на вид люстрой: посадочных мест примерно в полтора раза больше, чем стоило. Люстра, сплошь утыканная свечами различной степени оплавленности, висела на цепи, габаритами не уступающей большой якорной. Выглядело это всё - сплавом вертепа для околокриминальной публики невысокого полёта и, приютом непризнанных гениев, любящих опрокинуть стаканчик-другой вдохновения. В принципе, Таня осталась не удивлена увиденным. Ожидать от заведения с подобным названием, стоящим на краю пустыни находящейся в МУРЛО, респектабельности хотя бы среднего уровня, вряд ли стоило. Шалман, конечно, но - не вызывающий немедленного желания дать драпака. В славном граде Петра, встречались едальни и повеселее, взять хотя бы ту самую чебуречную в Озерках... В которую, в любой день можно было нагонять роту СОБРа, и не бояться что органы правопорядка хапнут там кого-нибудь законопослушного: рожи и манеры у завсегдатаев закусочной были ещё те.
Три столика в "Пожрать и выпить", занимали конкурирующие группировки, состоящие из надменных эльфов, хмурых гномов, прекраснолицых упырьков и тому подобной классики. Как правило, возглавляемой лицом женского пола, возрастом от шестнадцати - до тридцати лет. Даже внешность Избранных была примерно усреднённой. Светлый цвет волос, и маниакальная уверенность в своей непревзойдённости - во взгляде. Эти взгляды, с вкраплениями опасливо-оценивающих искорок, они периодически бросали на стайки соперников, стараясь делать это как можно незаметнее. Другие столики занимали мутные типажи, род занятий коих - не хотелось выяснять без особой надобности.
"Возможно, изначально это была столовка для дистрофиков. - Таня приметила свободный столик, по закону подлости - находящийся в противоположном конце зала. - Хоть по головам топай. Надеюсь, Команданте никого не зашибёт своим рюкзаком, пока доберёмся".
Вояж от входа и до столика, занял минут пять. За это время, Татьяну дважды пытались усадить на колени. После того, как принявшие такое опрометчивое решение индивидуумы, получили по гарантированному вывиху запястья, последовало ещё три попытки привлечь её внимание. На этот раз, перед лицом повелительницы неликвидов - трясли кожаными мешочками, внутри которых слышалось приглушённое бренчание. Трясунов, Таня попросту проигнорировала. Последнему, плешивому плюгавому типу с бородавкой на губе, и глазами сутенёра - оказавшемуся назойливее всех, и попытавшемуся увязаться за ней: она твёрдо посоветовала прекратить эту одновариантную симфонию наличных. Иначе, она может наладить его, в качестве главного действующего лица - на одно очень грустное мероприятие, музыкальным сопровождением к которому обычно служит мелодия под названием Реквием. Неизвестно, был ли плюгавый в курсе насчёт ситуаций, подходящих для звучания Реквиема, или же - сориентировался на стальной тон Татьяны: но совету внял моментально, погрустнел и вернулся на место.