Удивленный Калигула откинулся на подушки.
— А ведь ты прав, мой дорогой друг! Став цезарем, я принял на себя обязательства, которые не могу игнорировать. Спасибо за совет! Надеюсь, ты оценишь этот подарок так же, как и я оценил твой.
С этими словами Калигула махнул руками, стряхивая с пальцев драгоценные перстни на колени Вителлия.
— Благодарю тебя, мой император, — Луций почтительно склонился перед Гаем.
— Благодарить ты будешь меня позже, когда найдешь мне в жены чрево, достойное выносить моего наследника, — улыбнулся Калигула.
Вителлий распростерся у ног повелителя, безмерно счастливый от порученной миссии. Его сын Авл приблизился с лирой в руке.
— Меня уговаривают спеть, мой господин. Хочешь ли ты послушать мое пение?
Калигула кивнул, и Авл с силой провел пальцами по струнам. Гаю вспомнилось, как Тиберий на Капри заставлял его петь до хрипоты, так что даже лира валилась из усталых рук. Каждый вечер Харикл смазывал Авлу пальцы целебными мазями, чтобы снять опухоли на суставах, а еще Авлу приходилось поглощать немереное количество сырых яиц для смягчения горла.
— Предлагаю завершить этот вечер в более приятной компании, — прошептал Луций на ухо императору. — Мнестер и Аппелес давно уже обсуждают слухи о прелестях молодой гетеры, которую взяла под свое крыло несравненная Пираллида.
Калигула поморщился. Имя Пираллиды будило в нем неприятные воспоминания, и ему не хотелось бередить старые раны. Он хотел было отказаться, но Вителлий продолжал уговаривать, обещая несказанные наслаждения. И Гай поддался на его увещевания, тем более, что он давно уже не посещал лупанары.
Знакомый домик на Субуре был ярко освещен и украшен цветами. Из окон лилась музыка и доносилось манящее пение сирен. Компания спешилась у ворот, и Гай послал вперед преторианца Лупа выгнать гостей, если таковые там находились. Мнестер и Аппелес тут же подхватили смолкнувшую песенку, в нетерпении меряя шагами мостовую.
Наконец сама Пираллида выбежала из ворот, чтобы поприветствовать новоприбывших.
— Добро пожаловать! О, цезарь! Я счастлива принять тебя и твоих друзей под сенью моей крыши. Проходите!
— Скажи, Пираллида, — спросил Аппелес, — где прославленная народом Рима Лициска? Наш император желает видеть ее.
Пираллида побледнела, и взгляд ее затравленно заметался по сторонам.
— Да простят меня почетные гости, но моя подруга сегодня покинула Рим, — она затрепетала, заметив, как недовольно нахмурил брови Калигула. — Я немедля пошлю в лупанар Лары Варус, она намедни приобрела отличных девушек, девственниц из Галлии, на невольничьих торгах.