Загадка о морском пейзаже (Кротков) - страница 3

* * *

Ожидая возвращения своих людей, начальник станции мерил перрон нервными шагами, выбегал на пути и опять возвращался в свой кабинет – взволнованный, немного испуганный и издерганный. О карьерном скачке он уже не помышлял. Каждые несколько минут мелкому чиновнику приходилось снимать трубку и докладывать все более высоким руководителям обстановку. Начальство нетерпеливо требовало срочно разобраться и обеспечить скорейшее прохождение экстренного поезда с августейшей особой. При этом звонившие не скупились на брань, словно лично он во всем был виноват. «Кретин», «болван», «размазня» – это были самые мягкие эпитеты, которыми незаслуженно награждали Булыкина.

Через два часа вернулась поисковая партия. Рабочие добросовестно прошли большую часть перегона и встретились с командой, высланной им навстречу со следующей станции. Но, как и следовало ожидать, никаких вагонов обнаружено не было. Выведенный из себя начальник станции теперь точно знал, кому он обязан своим позором.

Тем временем переполох усилился. Видимо, поднимаясь по инстанциям, новость обрастала страшными подробностями воображаемой опасности. Перед самым возвращением ремонтной бригады Иван Степанович получил очередной разнос. От него требовали срочного исправления ситуации и грозили в случае дальнейшего затягивания дела с позором выгнать со службы. Уволенный с таким аттестатом после скандальной истории, он точно не сможет устроиться на приличное место.

* * *

Выслушав старшину ремонтников, Иван Степанович поспешил отрапортовать по начальству, что все в порядке и его участок готов к приему экстренного поезда. Теперь можно было отомстить за пережитое унижение и страх.

– Дрезину мне! Срочно!!! – потребовал взбешенный хозяин крохотного железнодорожного княжества. Несколько часов его пинали вышестоящие господа. Но и он в своей небольшой вотчине тоже царь и бог. Он сам во всем разберется и жестоко покарает виновного.

* * *

Стрелки на часах показывали двадцать минут третьего. Начальник станции сыпал проклятиями, представляя, как сразу с размаху въедет кулаком в пьяную харю этому пьянице Мигулько, собьет его с ног и начнет топтать ногами.

«Отведу душу, а после уволю, сволочь! Завтра же выкину его вон. Как паршивого пса», – мстительно говорил себе начальник станции, зная, что у провинившегося обходчика большое семейство, и без прилагающегося к его будке казенного огородика и верного заработка он сразу окажется в бедственном положении.

* * *

На перроне в ожидании дальнейших распоряжений начальства столпились вернувшиеся из недавних поисков рабочие и с ними еще несколько станционных служащих. Прежде чем подчиненные заметили сердитую фигуру шефа, до руководителя долетели обрывки разговора. Одни приняли все всерьез и высказывали разные версии происходящего вплоть до самых фантастических. Другие же посмеивались над явно страдающим белой горячкой обходчиком и опростоволосившимся по его вине начальником.