Печать Магуса (Олейников) - страница 3

– Кажется, мой внук отморозил себе еще и голову. – Кристин повернулась к телевизору. – Бери посуду и не забудь ее помыть.

Арвету Кристин нравилась. Невысокая, худая как щепка, с коротким ежиком седых волос. У нее было вытянутое лицо, низкий голос и желтые прокуренные пальцы. Кристин курила крепкие дешевые сигареты, любила детективные сериалы и перед обедом выпивала бокал вина.

Арвет вернулся к сараю, к рыборазделочной доске. Он чистил, резал, потрошил, а из головы все никак не шел тот черный плавник у самого берега. Это точно был не тюлень – уж их-то Арвет Андерсен повидал достаточно. Вот Эйфелевой башни не видел. Кремля и Красной площади не видел. Водопада Виктория тоже не наблюдал. Он даже дальше Тромсё[1] не выезжал. Поездка сюда, в поселок Люсеботн в Южной Норвегии, к бабушке Бьорна – его первое большое путешествие.

Зато он умел по крику узнать любую птицу побережья, поймать форель голыми руками в ледяной горной реке, набрать птичьих яиц в гнезде над пропастью – в общем, все, что умеет любой юный саам. Впрочем, Арвета нельзя было назвать юнцом. Крепкий, коренастый, прямые черные волосы, легкая индейская раскосость и серьезный взгляд. Он казался куда старше своих пятнадцати лет.

Бьорн Эгиль был совсем на него не похож. Высокий, полноватый, рыхлый. Растрепанные белые волосы, мягкие и мятые. Тонкая, как у девочки, белая кожа. Бьорн быстро краснел, быстро злился и быстро остывал. Они познакомились прошлым летом в лютеранском молодежном лагере. Бьорн, как и Арвет, был министрантом в кирке[2]. Он мечтал стать пастором, жениться и завести кучу ребятишек. Арвет ему немного завидовал – сам он не мог так же четко и однозначно ответить, чего он хочет в жизни.

Он сполоснул руки, отнес миску на кухню. Кристин следила за утренней викториной и не заметила бы, что ее дом унесло ураганом куда-нибудь в Канзас. А Бьорн ушел наверх. Арвет заварил кофе, соорудил бутерброд с джемом и отправился на террасу завтракать на свежем воздухе.

Было тепло, целых плюс пять. В это время дома, в Финмарке, под минус тридцать. Дом бабушки Бьорна располагался на возвышении в глубине Люсеботена. Такие же аккуратные коттеджи из черных бревен были редко разбросаны по склонам, как игральные кубики великанов.

«Что Люсеботн, что мой Бьеркен – и то, и другое редкое захолустье, – подумал Арвет. – Три дома, почта, причал и кемпинг. А у нас и кемпинга нет».

– Вот ты где! – Бьорн выглянул на улицу. – И охота мерзнуть? Пойдем в дом.

Арвет покачал головой. Ему нравилось здесь, в тишине и холоде. Ну, то есть пока здесь была тишина. С приходом Бьорна разница между кухней, где гремел телевизор, и террасой исчезла.