Зато человека на фотографии в другой рамке под стеклом он сразу узнал: Высоцкий! Да, точно он. А рядом, в шляпе с обвислыми полями по моде семидесятых годов, — молодую Марину Влади. А вот еще любопытная фотография: Элизабет Тейлор в Москве на Красной площади, в компании с кем-то из наших артисток, имени которой Георгий с ходу не мог вспомнить, хотя когда-то очень даже ее любил. (В смысле — платонически.)
А вот фотография молодого Марчелло Мастроянни с его автографом. А этот парнишка в белых колготках — знаменитый танцор балета, как же его фамилия? Сбежал из Советского Союза… Нуриев! Точно, Рудольф Нуриев…
М-да!
«А из нашего окна — площадь Красная видна! — А из нашего окошка — только улица немножко…» — подумал Гольцов, выглядывая в окно.
Сквозь плотную подушку облаков пробились лучи алого, предзакатного солнца, осветив дома напротив и голые кроны деревьев на бульваре насыщенным ярким светом. Темное зеркало Водоотводного канала порозовело, в нем мелькали облака.
— Вы меня заждались, — входя, сказала Вероника Николаевна. — К нам сейчас редко кто приходит. И сахара в доме не оказалось, вы уж извините.
— А я пью без сахара, — солгал Гольцов.
— Да? Что ж, но у меня нашлось вишневое варенье. Будем пить чай с вареньем.
Георгий взял из ее рук поднос. Вероника Николаевна смахнула пыль со стола, вздохнула, но не стала оправдываться перед гостем за беспорядок в доме. Как есть, так есть… Все это мелочи.
Они сели за стол.
— Может быть, вы голодны? — спохватилась Вероника Николаевна. — Хотите пообедать?
— Нет-нет! — наотрез отказался Георгий.
Они оба замолчали. Лишь слышно было, как тихо звякают чанные ложечки о тонкие стенки фарфоровых чашек. Наверное, Вероника Николаевна использовала чашки из парадного, а не будничного сервиза. На чашке Вероники Николаевны глазастый Гольцов приметил ломаную ниточку-трещинку.
И чтобы нарушить неловкую тишину, оба одновременно заговорили и запнулись на полуслове, уступая друг другу:
— Продолжайте, продолжайте!
— Нет, вы что-то хотели спросить?
— Ничего важного.
— Нет-нет, говорите!
Георгий спросил, указывая на одну из картин:
— Похоже на Левитана.
Вероника Николаевна оглянулась, кивнула:
— Это и есть Исаак Левитан. Вы разбираетесь?
Георгий отрицательно покачал головой:
— Случайно угадал. Просто похоже…
— У вас цепкий взгляд, — похвалила Вероника Николаевна.
Георгий зачерпнул ложкой варенье.
— Знаете, я вас вспомнила, — неожиданно призналась Вероника Николаевна. — Юра о вас говорил. Вы были его непосредственным руководителем на работе, так?
Георгий смутился:
— Так.
— Я вспомнила. Юра отзывался о вас с большим уважением. Мне кажется, он вами восхищался.