– Я тебе с какого числа отпуск подписал?
– С понедельника, сегодня мое последнее дежурство…
– Ну, и куда собираешься?
– В Феодосию…
– Завидую! Там, поди, сейчас солнце. Ты только вот что, отдыхать-то отдыхай, но не забудь, что у тебя в начале сентября защита…
Это он сказал так, для приличия, потому что, как мой научный руководитель, прекрасно знал, что диссертация у меня практически готова, и осталось только доработать монографию, чем я и собиралась заняться во время двухнедельного отдыха на море.
Чинно отсидев конференцию, затянувшуюся, как всегда, на полчаса, я отправилась в ординаторскую переодеваться. Натягивая джинсы, краем глаза я увидела на столе яркий подарочный пакет. В пакете лежал ядовито-зеленый купальник в стиле минимализма и открытка с пальмами, на которой размашистыми крупными буквами было написано: «Лизок, отдыхай ярко!» Дарительницу я вычислила однозначно: ею могла быть только моя сердечная подруга невролог Верочка, известная своим пристрастием к ярким нарядам и мужчинам в стиле Федора Бондарчука.
По дороге домой я попала в пробку на Третьем кольце и, чтобы не уснуть за рулем, на всю мощь врубила музыку. Фредди Меркури и Монтсеррат Кабалье грянули «Барселону». Сумасшедший драйв композиции никак не вязался с той скоростью похоронного кортежа, с какой двигались автомобили. Через ряд от меня, мигая проблесковыми маячками, завыл реанимобиль, завязший в плотном потоке машин, как муха в меду, и тщетно взывавший, чтобы его пропустили. Но нетушки! Но пасаран! Каждый за себя и один Бог за всех. Никто не сдвинулся. Никто не расступился… Реанимобиль прямо-таки агонизировал, и я содрогнулась, представив, что в нем сейчас происходит…
Однажды нам сообщили из приемного отделения, что «Скорая» везет пациента с проникающим огнестрельным ранением грудной клетки, мы прождали его битый час, но, увы, в больницу привезли уже труп, и спасать было некого. Больной умер во время стояния машины «Скорой помощи» в пробке… Так что по нынешним временам тому, кому это по карману, в экстренных случаях вместо «Скорой помощи» следует вызывать службу МЧС, те вывезут вертолетом, а остальным остается только уповать на благоприятное расположение звезд.
Около Рижского вокзала поток машин как-то рассосался, и мой «Форд Фокус» резво пустился по проспекту Мира в Останкино, а реанимобиль рванул то ли в МОНИКИ, то ли в Склиф.
Дома меня ждал голодный кот Персик и раскрытая багажная сумка, куда предстояло уложить предназначенные для юга шмотки.
Накормив кота, я понежилась под горячим душем, надела пижаму и уже собралась нырнуть в постель, как услышала настойчивый звонок в дверь. Чертыхаясь и не попадая в рукава махрового халата, я пошла открывать.