– То есть, попросту говоря, вы мной манипулировали?
Она не стала юлить:
– В какой-то степени да. Правда, я не ожидала, что вы так быстро выведете меня на чистую воду.
– Хорошо, с этим все ясно. Мне только непонятно, для какого такого драматического эффекта вы вчера взломали пароль в моем ноутбуке и создали для меня файл с таким вот душевным текстом: «Убирайся, сука, из этого дома, а не то пожалеешь!»
Вера Дмитриевна как-то странно посмотрела на меня:
– Я не умею пользоваться компьютером, Лиза, да и стилистика не моя…
– Понятно.
Честно говоря, понятного ничего не было. «Привидение», на которое еще вчера вечером я грешила, как на автора угрожающего послания, улетучилось, как сон, как утренний туман, оставив мне на память лоскуток розового кашемира и потухшие угольки всех моих версий.
Мы помолчали.
– У вас есть какие-то предположения, кто еще мог это сделать? – спросила Вера Дмитриевна.
– Честно говоря, нет.
– А если это моя невестка? Я ведь в курсе по поводу инцидента с бассейном.
– Вряд ли она пойдет на такую глупость…
– Тогда признавайтесь, кому вы еще успели насолить в этом доме?
Я пожала плечами.
– Вроде больше никому…
– А кому вы рассказывали о «привидении»?
– Только Агнессе Николаевне.
– Теперь понятно, почему она напилась. – Вера Дмитриевна прошлась по комнате, передвинула на середину стола вазу с роскошными белыми пионами, обернулась ко мне: – И я абсолютно уверена, что не она автор этого послания, у нее тоже другая стилистика.
– Тогда и не знаю, что подумать… Хотя в понедельник вечером был такой эпизод…
И я рассказала ей о сцене у беседки и почти дословно передала обрывок телефонного разговора, где кому-то в субботу был обещан какой-то подарок, а потом рассказала о свидании и о жалобе на «змеюку», которая за кем-то так упорно следит, что ее убить хочется.
– Непонятно и весьма любопытно, – задумчиво сказала Вера Дмитриевна. – Но как это может быть связано с угрозой в ваш адрес?
– Не знаю, – я пожала плечами. – Может быть, никак не связано. Или кто-то предположил, что я могла услышать больше, чем услышала на самом деле, и решил меня постращать.
– Или предположил, что вы увидели то, что вам не следовало бы видеть.
– Да что там рассмотришь! В саду уже было достаточно темно.
Вера Дмитриевна помолчала, потом села рядом со мной на диван, взяла меня за руку.
– Лиза, вы можете уехать в любой момент, и вам будет заплачено за весь месяц, как обещано. Но я бы очень хотела, чтобы вы остались. Потому что одна, без вас, я вряд ли сумею во всем разобраться.
Честно говоря, если бы в тот момент кто-нибудь хотя бы намекнул мне, какие последствия повлечет за собой мое дальнейшее пребывание в доме Шадриных, то я бы быстренько побросала вещи в рюкзак, схватила в охапку Персика и незамедлительно отбыла восвояси. Однако никаких знаков свыше не поступало, мозг категорически отказывался напрягаться, гены моих достославных прабабок, умеющих предугадывать будущее, молчали, и я, ведомая любопытством, заданием Костика и симпатией к Вере Дмитриевне, опрометчиво дала обещание остаться до конца оговоренного ранее срока.