Тут он осекся и замолчал, поняв, что будет лучше, если незваные гости уйдут как можно скорее.
— Лучше скажите, Торвальд, отчего у вас штаны мокрые в вашем-то возрасте? — укоризненно произнес Руфус. — И хлеб к бороде прилип. Вы бы с медовухой завязывали, ей-богу.
И, покачав головой, он направился вверх по улице; купец Казантул шел следом, шумно сопя, два орка заглядывали в канавы и переулки.
Торвальд заново запер дверь, отложил секиру, кое-как отодрал с бороды краюху.
— Ах ты, пакостник соплеухий, — обрушился он на скарбника. — Во что ты меня втянул? Отчего тебя стража ищет, и орки, и этот пузан Казантул?
— Я за правду стою, — отозвался гость.
— За правду?! Да кому нужна эта правда? За правду только страдают, а пользы от нее чуть.
— Несознательный ты, гном, — с упреком ответил скарбник. — Не думаешь о народном счастье.
— Да плевать мне на народ! — задохнулся Торвальд. — Сколько бы ни было, на каждого слюны хватит. Лучше молоток свой хватай и беги отсюда, пока не вернулись орки.
— Некуда мне бежать, — печально произнес гость. — Хотел я до портала добраться в Белых горах, да только не успел. Орки повсюду. Прячутся, простых прохожих не трогают, сразу видно, что меня дожидаются.
— Да что же ты натворил такое? — спросил против воли Торвальд, хотя на самом деле вовсе не хотел знать. — Али убил кого? Адамантий из шахты крал?
— Правды я ищу, — отозвался скарбник. — А по нонешним временам — это самое страшное преступление. Ну ладно, гном, мечи припасы на стол, неси пироги да окорок, не забудь хорошего меду, бочонка, думаю, хватит, и я поведаю тебе свои скорбные приключения.
— Что я тебе, осетр, чтобы припасы метать? И окорок я не ел со времен столицы, все вы такие — правду искать горазды, а лопать — так за чужой счет.
Бурча, гном вернулся к столу, разломил краюху и отдал скарбнику половину.
— Масла много не мажь, а то кишки крутить будет.
Гость уселся на лавку, налил себе чаю в хозяйскую кружку, макнул туда бутерброд и сказал:
— Зовут меня Доресвет, я шахтерский десятник в адамантовых копях. Иду в столицу, к государю-императору, рассказать о нашей печальной доле.
Дойдя до этих слов, Торвальд недобро глянул на незваного гостя.
— Дальше пусть он сам и рассказывает.
— Я и расскажу, — кивнул Доресвет. — Испокон веков мы жили в Молчаливых горах. Жизнь вели простую и честную…
— В нищете жили, — сразу же встрял Торвальд. — У них полна казна адамантия, а сами впроголодь.
— Кому же нам его продавать? — отозвался скарбник. — Не оркам ли? Чтоб они нашими же мечами нас потом всех покрошили? Впрочем, в конце концов так оно и вышло…