А потом он увидел ее и, кажется, узнал и собрался получить еще большее удовольствие. Она только чудом смогла от него вырваться, потому как помогать ей никто не пытался. Она убежала в дамскую комнату и расплакалась. И, наверное, только теперь подействовала та гадость, которую она пила, потому что она не помнила, когда звонила Ульяне, и после этого тоже ничего.
— Насть, ты чего? — запереживала Ульяна, посмотрев на подругу, и оставив свои собственные мысли, — Тебе плохо?
— Нет, все в порядке… — и она задумалась, замкнулась и вообще ушла в свой мир.
— Ну, девчонки, вы меня уже достали! — Мартин не был в бешенстве, напротив, он был даже очень весел, — Вот ей богу достали! Одна вон сидит, как на иголках, и бессмысленно тыкает вилкой в тарелку! Другая — отказывается говорить, почему мне пришлось ее вчера в два часа ночи из клуба забирать!
— А тебя никто и не просил, — вспылила Настасья.
Мартин обиделся.
— Я просила, — заметив это, поправила ее Ульяна, и Настя покраснела и опустила взгляд в тарелку.
— Детский сад «Ромашка», — решил Мартин, — осталось отправить вас по своим комнатам, подумать над своими словами. Вам сколько лет, малыши? Двадцать один или два?
Настасья отмолчалась на этот вопрос.
— Двадцать три завтра исполнится! — сказала Ульяна как-то очень весело.
— У тебя завтра день рождения? — уточнил Мартин, с нежностью глядя прямо ей в глаза.
— Да.
— А сколько тебе? — спросила Настя.
— Двадцать шесть.
— Так ты уже взрослый мальчик!
— А то!
— А жениться, когда собираешься?
— Да вот, как найду диадему и красную ленту с надписью «Мисс Вселенная 2003» для своей Золушки, так и женюсь на ней.
— Это я вчера ляпнула? — смущенно спросила Настасья.
— Да, — Мартин улыбнулся, — но почему именно две тысячи третьего?
— Тогда Мисс Вселенной стала русская девушка, — она не вспомнила, что ему говорила, но решила, что это как-то связано.
— Так это у нее я должен одолжить корону и ленту для Золушки?
Интересно, как ты это сделаешь, если диадема вдребезги разбита?
В том, что именно Ульяна была Золушкой, Настасья была уверена, но не нашла, что ему ответить, и только рассмеялась. Не могла она выдать чужую тайну. Тем более тайну лучшей подруги, которая сейчас сидела абсолютно бледная, ведь речь шла о ней.