— Она знает, — протестует Мышь.
— С чего ты взял, что она не знает Кэрри? — шокирована Мэгги.
— Я не имею в виду, что она в буквально смысле не знает, кто такая Кэрри Брэдшоу. С этим, я думаю, проблем нет. Но Кэрри Брэдшоу не находится на первых строчках в списке вещей, до которых Донне есть дело.
— Спасибо большое, — сказала я Питеру.
Моя ненависть к нему усиливалась с каждой минутой. А еще меня все больше бесила Мэгги, потому что она встречалась с ним, и Мышь, потому что она дружила с ним. Но сейчас меня просто выводит из себя моя сестра Мисси, потому что занимает ванную.
— Я вхожу, — с угрозой в голосе говорю я и дергаю дверь. К моему удивлению, она не заперта. Мисси стоит в ванной: ее ноги намазаны средством для удаления волос «Нэр».
— Ты не возражаешь? — говорит она и задергивает шторку.
— Это ты не возражаешь? — спрашиваю я, отходя к зеркалу. — Ты уже здесь двадцать минут. Мне тоже нужно привести себя в порядок.
— Что с тобой такое?
— Ничего, — огрызаюсь я.
— Тебе бы лучше сменить настроение, или Себастьян не захочет с тобой никуда идти.
Я выбегаю из ванной, возвращаюсь в свою комнату, достаю «Консенсус» и открываю его на титульной странице, где красуется подпись ведьмы — Мэри Гордон Ховард. Я швыряю книгу под кровать, ложусь на спину и закрываю лицо руками.
Я бы даже не вспомнила про эту чертову книгу и чертову Мэри Гордон Ховард, если бы не провела последний час в поисках моей любимой французской сумки, доставшейся мне в наследство от мамы. Это была очень дорогая сумка, но мама купила ее на свои деньги. И несмотря на то, что она всегда говорила, что каждая женщина должна иметь одну хорошую сумку и одну хорошую пару обуви, мама рассказывала, что чувствовала себя ужасно, думая, что тратит так много денег на сумку, хотя могла бы найти им другое применение.
Сейчас эта сумка — одна из немногих вещей, которыми я дорожу больше всего на свете. Я достаю ее только в особых ситуациях, как драгоценное украшение, и после того как схожу с ней куда-нибудь, всегда укладываю обратно — сначала в хлопковый мешочек, а потом в оригинальную коробку, которую храню в глубине шкафа. Но сегодня коробки на месте не оказалось. Зато я нашла «Консенсус», который прятала там же.
Последний раз я доставала сумку шесть месяцев назад, когда мы с Лали ездили в Бостон. Лали все никак не могла оторвать взгляд от нее и даже спрашивала, могу ли я как-нибудь ее одолжить. Я сказала, что да, могу, даже несмотря на то, что мне стало дурно, когда я представила Лали с сумкой моей мамы. Интересно, попросила бы она сумку, если бы знала, что та для меня значит? Я хорошо помню, как после поездки получше припрятала сумку, решив не доставать ее, пока не поеду в Нью-Йорк. Но затем Себастьян предложил поужинать в модном французском ресторане «Браунстоун» в Хартфорде, и мне показалось, что это как раз та особенная ситуация, для которой и нужна сумка. И сейчас она исчезла. Весь мой мир рухнул.