Павел ухмыльнулся.
— Как сейчас с тобой — по-русски.
Сержант хмыкнул, замолчал. Ругаться нельзя, «немец» оказался русским, мало того — из разведки.
— Табачку хочешь? Нашего, самосада. Ядрёный, аж до печёнок пробирает.
— Не курю.
Через полчаса из-за стены постучали, и сержант завёл Павла в комнату.
— Есть такой майор Турков в ведомстве. Вернее — был, погиб месяц назад. И в звании его повысили, подполковником был.
— Жалко.
— Тебя приказали к ним отправить.
Чувствовалось — капитан слегка растерян. Под конвоем Павла отправлять, как пленного?
— Вот что, держи мою плащ-накидку. Надень, чтобы народ не смущать, а то как бы самосуд не устроили. Машину я уже вызвал. Доставят тебя в СМЕРШ армии, там уже решат.
Капитан облегчённо вздохнул. С такими случаями он раньше не сталкивался.
Пока машина не пришла, Павел сидел под охраной сержанта. И в кузове полуторки его конвоировал он же.
Павел снял пилотку, сунул её под левый погон, запахнул плащ-накидку — только сапоги остались видны. Грузовик раскачивался на ухабах, скрипел всеми своими сочленениями, грозя рассыпаться на ходу. Но доехал.
Сержант передал Павла с рук на руки дежурному офицеру, а в отделе его сразу заперли в камеру.
Сколько прошло времени, Павел мог только предположить, поскольку при обыске с него сняли часы и ремень. Однако потом всё-таки вызвали на допрос.
Допрашивал его молодой капитан. Сначала последовали традиционные вопросы: фамилия, звание, где служил? Потом — как попал к немцам?
Павел подробно рассказал свою историю о ранении, о лечении в немецком госпитале, переходе фронта и встрече с Гурковым.
— А теперь подробнее: с кем были на связи, как выглядел связной, на какой волне работала рация, пароли — словом, всё!
Павел рассказал всё. Капитан расспрашивал о номерах частей, фамилиях командиров. Павел всё время был в напряжении и очень устал. А капитан выглядел бодро, свежо.
— Теперь об учёбе и дальнейшей службе.
Павел рассказал о 500-м учебном батальоне, службе в батальоне «Тигров», о выстреле снайпера и переезде на танке в расположение наших войск. Капитан записывал, кивал головой, задавал уточняющие вопросы.
— Вроде всё, товарищ капитан.
Следователь поднялся, подошёл к Павлу и вдруг, коротко размахнувшись, ударил его в зубы.
— Какой я тебе товарищ? Пока ты в немецком тылу отсиживался, народ кровь проливал! Я для тебя, гнида фашистская, гражданин следователь!
Павел вытер рукой кровь с разбитой губы.
— А теперь — кто тебя завербовал, какое задание получил?
— Никто. Я всё рассказал, как на духу.
— Ничего, дай срок, мы тебя выведем на чистую воду. Моя бы воля — сам бы тебя расстрелял, вошь немецкая!