— То есть он псих!
— Может быть.
— Но какое отношение это имеет к нам?
— Помнишь, что сказал Хэммонд охраннику? «Отпустите меня. Я должен сам положить этому конец». Ему недолго осталось бегать. Он ищет собственных демонов. Охотится за ними. Но как можно охотиться за созданиями зеркального мира?
— Понятия не имею, — беспомощно поднял руки Хуанг. — Найти по-настоящему большое зеркало?
— Верно, — выпалила Лайм и застыла.
«Парк-стрит»… Всего несколько остановок от площади Копли.
Недостающий кусочек головоломки встал на место, и очевидность решения потрясла аналитика.
— Я знаю, куда направляется Хэммонд!
— Знаешь?
— Ты был совершенно прав, — бросила на ходу Лайм, устремившись к лестнице. — Для охоты на существо из зеркального мира следует прежде всего отыскать зеркало. Самое большое зеркало во всей Новой Англии. А после — ждать, когда охотник придет. Только тогда Можно затолкать его обратно, в чертово Зазеркалье.
Лайм широко улыбнулась.
— Хэммонд направляется к источнику, то есть к самому большому зеркалу в Бостоне, к небоскребу Хэнкок Тауэр.
5.
Час спустя на площади Копли из вращающихся дверей, ведущих в вестибюль отеля, показался мужчина в голубом спортивном костюме. Он нерешительно постоял на тротуаре, любуясь изысканным кружевом церкви Святой Троицы.
Башня-небоскреб Джон Хэнкок Тауэр возвышалась над площадью гигантским параллелепипедом, грани которого поблескивали отраженным дневным светом. Все шестьдесят этажей зеркальной поверхности отражали Бостон, существующий в ином мире, зеркальный город, совершенный в мельчайших деталях. Десять тысяч переплетов посеребренного стекла.
Вскоре к бегуну присоединилась еще одна фигура, вторая, третья, четвертая… Все дружно отправились в парк на другой стороне улицы, и там, рассеявшись, стали бесцельно бродить между рядами зеленых скамеек под цветущими деревьями. Вокруг играли дети; малыши, визжа от радости, гонялись за родителями. Над их головами простиралось сверкающее синевой небо.
Сопровождавшие бегуна люди продолжали наблюдать за прохожими.
Одной из этих личностей была Лайм. Сунув руки в карманы, она обозревала парк. С одной стороны его отгораживала церковь, с другой — библиотека. Справа возвышался фонтан в виде разрезанного пополам восьмигранника. Пара обелисков обрамляла вид на Бойлстон-стрит. Перед фонтаном красовались бронзовые статуи зайца и черепахи.
Слева, на фоне неба, сияла зеркальная призма Хэнкок Тауэр. Напротив небоскреба темнел покрытый прихотливыми узорами коричневый фасад церкви Святой Троицы, идеально симметричный своему отражению в зеркалах.