— Несмотря на мое непослушание? — Поднимаю я бровь.
— Из-за твоего непослушания, Анастейша. — Ухмыляется он.
Я ломаю ложкой корку жженого сахара в моем десерте и трясу головой. Я никогда не пойму этого человека?
«Хм, — этот крем-брюле очень вкусный».
После того, как стюард унес наши десертные тарелки, Кристиан тянется к бутылке шампанского и наполняет мой стакан.
Я проверяю, что мы одни, и спрашиваю: — Что это за «не-ходи-в-ванную», дело?
— Ты действительно хочешь знать? — Он чуть улыбается, его глаза блестят сладострастным огнем.
— Так что? — Я смотрю на него сквозь ресницы, пока делаю глоток вина.
— Чем более полный твой мочевой пузырь, тем сильнее твой оргазм, Ана.
Я краснею.
— Ох, Понятно.
Святые угодники, это объясняет многое.
Он ухмыляется, глядя слишком понимающе. Неужели я всегда буду на фут позади Мистера Секс-эксперта?
— Да. Хорошо… — Я отчаянно ищу другую тему, для смены разговора.
Он сжалился надо мной.
— Как ты хочешь провести остаток вечера? — Он наклоняет голову набок и ухмыляется мне.
— Все, что ты хочешь, Кристиан.
Проверьте свою теорию на практике еще раз? Я пожала плечами.
— Я знаю, что я хочу сделать, — мурлычет он. Схватив свой бокал вина, он поднимается и протягивает мне руку.
— Пошли.
Я беру его руку, и он ведет меня в главный салон…
***
Его айпод в «speaker dock»[5] на комоде. Он включил его и выбрал песню.
— Потанцуй со мной. — Он тянет меня в свои объятия.
— Если вы настаиваете.
— Я настаиваю, миссис Грей.
Начинается изящная, непритязательная мелодия.
Это латинские ритмы? Кристиан смотрит с ухмылкой и начинает двигаться, подхватывает меня за ноги, кружа по кругу. Напевает мужчина с голосом, как теплая растаявшая карамель. Эту песню я знаю, но не могу определить. Кристиан опускает меня низко и я взвизгиваю от удивления и хихикаю. Он улыбается, его глаза смеются. Затем он обхватывает меня и раскручивает под своей рукой.
— Ты так хорошо танцуешь, — говорю я.
— Как будто я умею танцевать. — Он улыбнулся мне улыбкой сфинкса не произнося ни слова, и я подумала: это, потому что он думает о ней, миссис Робинсон, — женщина, которая учила его, как танцевать — и как трахаться. Она не приходила мне в голову, все это время. Кристиан не упоминал о ней, начиная с его дня рождения, и, насколько я знаю, их деловые отношения прекратились. Хоть и с большой неохотой, мне приходится признать — она была неким учителем.
Он опускает меня низко еще раз и мягко целует в губы.
— «Мне будет не хватать твоей любви», — бормочу я, повторяя слова песни.
— Мне, более чем, не хватает твоей любви, — произносит он и раскручивает меня еще раз.