Пятьсот фунтов!
А если бы Роби ничего не привез с собой, им нечего было бы есть сегодня вечером. Тила посмотрела на брата, стоявшего к ней спиной. Мысли с бешеной скоростью крутились в голове. Две тысячи фунтов за аренду. Дому вернут первоначальный вид. Сад будет убран и расчищен. Большой огород принесет множество овощей и фруктов. Беседки построят заново. Персики, виноград, вишня, черешня – все это вновь появится в Ставерли. Все будет так, как было в ее детстве.
А если она скажет нет?
Все вокруг умрет медленной, мучительной смертью вместе с ней самой. Роби по-прежнему молчал, уставясь в окно. Тила чувствовала, как его разочарование и досада волнами накатывают на нее.
Наконец она поняла, что больше не сможет вынести этого молчания. Тихим, дрожащим голосом она спросила:
– Что… еще… мне придется делать?
Он резко обернулся.
– Ты серьезно? Нет, ты серьезно?
– Я наверняка… все напутаю… и ты разозлишься на меня!
– Даже если ты все напутаешь и ничего не получится, – подошел он к ней, – то по крайней мере мы отреставрируем дом и получим деньги от аренды. В контракте я отметил, что мы хотели бы получать деньги ежемесячно.
Он взял ее за руку.
– Извини, Тила, но, по-моему, нам не остается ничего другого, как принять предложение Патрика.
– Оно немного… пугает меня, – пробормотала Тила.
– Я знаю, – ответил Роби, – но это будет не так страшно, как тебе кажется. Тебе по крайней мере не надо быть самой собой.
Тила опешила.
– Не надо быть самой собой? Что это значит?
– Это была идея Патрика, так как я обещал помочь ему представить Викхэма обществу, где он собирается найти аристократическую невесту…
– А, понятно, – перебила его Тила. – Поэтому было бы нежелательно, чтобы он узнал, будто твоя сестра – гувернантка.
– Нет, конечно же, нет! – выпалил Роби. – И именно поэтому у тебя будет другое имя, как будто ты просто одна из слуг.
Помолчав немного, он прибавил:
– Но ты же будешь в доме, а значит, сможешь видеть, кто приходит и уходит, слушать разговоры о всяких там инвестициях и компаниях.
Тила уже хотела возразить, что не намерена подслушивать разговоры и читать письма, предназначенные не ей, но ничего не сказала. Эта миссия казалась ей ужасной и оттого какой-то нереальной. Но, к сожалению, у нее не было другого выхода, а она хотела выжить.
Словно прочитав ее мысли, Роби сказал:
– Если ты откажешься, я, разумеется, пойму твои чувства. В любом случае Патрик говорил о каком-то другом доме на юге Лондона, который тоже мог бы подойти для мистера Викхэма.
Тила тяжело вздохнула. Она прекрасно знала, брат дает ей понять, что выбора нет и необходимо согласиться. Ей придется принять это условие, каким бы ужасным оно ни казалось. Это действительно был вопрос жизни и смерти и не только для нее, но и для Коблинсов, и для Кингфишера.